Я начал «делать зарубки» ― рисую черточки на последней странице блокнота. Каждая «зарубка» соответствует одному дню, который я могу ясно вспомнить и отделить от других, точно таких же. Сейчас их тринадцать, но меня не покидает ощущение, что между ними потерялось еще много дней ― возможно, почти столько же, сколько я могу засвидетельствовать сознательно.
Как, наверное, всякий выживший, раньше я нередко задумывался о том, каково это ― превратиться в зомби, стать одним из этих существ? Нас страшит даже обычная, нормальная человеческая смерть: от старости, пули или, как в прошлом, в автокатастрофе; но совсем другое дело ― заразиться зомби-вирусом. Такая перспектива вселяла в людей ужас, от одной мысли об этих тварях шел мороз по коже.
Смерть ли это, некая странная форма жизни или нечто худшее, чем смерть? Без сомнения, это второй главный философский вопрос нашего времени, вытеснивший все прочие: что значит быть зомби? Что они чувствуют, если чувствуют; как они видят мир, если видят? Вопрос номер один ― как выжить, разумеется; но передо мной он уже не стоял ― не решив его, я плавно перешел к вопросу номер два.
Давным давно, наверное, еще в школе, я читал одну пьесу Мольера. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, это был Мольер. Память не сохранила ничего из нее, кроме одной фразы. Я почему-то вспомнил ее сегодня и она показалась мне очень смешной; я смеялся так сильно, что едва не упал с кровати. Одна из героинь, французская великосветская дама, никак не могла понять, что бывают и другие виды самоотождествления, кроме бытия великосветской дамой или господином. Она возмущенно восклицала: «Как это можно ― быть персом?!». Видимо, в те времена уроженцы Персии были во Франции экзотикой ― куда большей, чем сейчас зомби. Я подумал, что скоро узнаю сам, как можно быть «персом» и каково им быть ― ну разве это не смешно?
Выжившие люди располагают некоторыми знаниями о зомби, полученными благодаря наблюдениям и обмену опытом. Эти знания более или менее надежны. Так, например, всем известно, что зомби не любят солнечный свет, поэтому вероятность встретить их днем ниже, чем ночью. Этим можно пользоваться, планируя перемещения в дневное время. Но почему они не любят солнца, никто не знает.
Какие еще сведения есть у нас об этих ужасных созданиях? Я решил перечислить все, что мне известно о них ― чтобы в дальнейшем, исходя уже из собственного опыта пребывания «на другой стороне», попытаться объяснить, если смогу, их поведение и привычки.
