Валентин Иванович, как выяснилось, неплохо владел английским. Он был мидовским пенсионером и когда-то немало поездил по свету. Удивительно, что одно из самых бесполезных в новом мире умений ― знание иностранного языка ― неожиданно оказалось востребованным. Он сумел разговорить Машу и приобрел ее доверие; они проводили долгие часы в разговорах, смысл которых Слава не понимал и обижался. Валентин же, будучи человеком тактичным, вкратце передавал Славе содержание их бесед. Иногда они общались втроем, в этом случае Валентин Иванович выступал в роли переводчика. Слава надеялся, что к ней постепенно вернется знание русского, но этого не происходило. В ее сознании словно возник блок, перекрывший доступ к ранее активному речевому навыку. Тем не менее, хорошо было уже то, что она вообще говорила, пусть и на английском.
Маша рассказала им, как перед самым началом пандемии отправилась в двухнедельный отпуск на родину, в Англию. Когда она вылетала из Москвы, ничто еще не предвещало беды. Первые случаи заражения начались, как тогда полагали, в США и быстро распространились оттуда по всему миру. Благодаря системе трансатлантических авиаперелетов Великобритания пострадала одной из первых. Когда Машин отпуск заканчивался, в стране уже вовсю бушевали беспорядки; правительство намеревалось ввести военное положение и карантин. Маша сочла, что будет спокойнее пережить неприятности вдали от дома, в далекой России, тем более что формально она должна была явиться на работу в срок. Родители, у которых она жила, тоже убеждали ее уехать и буквально силой отвезли на вокзал.
У нее оставалось еще несколько дней отпуска; она решила воспользоваться этим и по пути навестить своих друзей во Франции. По какой-то причине удобнее было ехать поездом через Ла-Манш, а не лететь самолетом. Маша успела на один из последних рейсов на материк. Она рассказала, что поезд уже отходил от платформы, когда начались паника и хаос; ее родители исчезли в толпе. Экспресс ушел вне расписания, машинисты решили спасать себя и пассажиров и поехали, не дожидаясь разрешения диспетчера. Поезд увозил ее; со слезами на глазах она смотрела в окно, еще не зная, что никогда больше не увидит родителей и свою страну. Состав уезжал, а вслед ему, как в фильме ужасов, прямо по рельсам бежали зомби, их были десятки или даже сотни.
Сразу после этого тоннель перекрыли, всякое сообщение было прекращено. Ее поезд оказался последним, успевшим проскочить ― благодаря самоуправству машинистов. Что поразило ее больше всего: власти перекрыли тоннель под проливом, но самолеты продолжали летать, стремительно разнося инфекцию по всей Европе и дальше.
