КПП представлял собой массивную башню с огромными коваными воротами. Слава подошел к ним и попытался докричаться до тех, кто был внутри. В воротах открылась бойница и оттуда на него уставилось дуло армейского огнемета; через секунду на стене показались два человека в форме, похожей на военную; их лица скрывали забрала стальных шлемов вроде тех, что использовали в войсках спецназначения. Один направил на Славу ручной пулемет, другой держал в руках бесшумную снайперскую винтовку; он не целился, но его вид и без того был достаточно красноречив.
Пулеметчик спросил Славу, что ему нужно. Слава объяснил, что он один из выживших; что он и его товарищи скрываются неподалеку и хотели бы наладить контакт с живущими в замке, чтобы присоединиться к ним. Он сказал, что у них уже есть боевой опыт и они постараются быть полезными; во всяком случае, обузой точно не станут.
Пулеметчик выслушал славин ответ и сказал, что они ни в ком не нуждаются. Он приказал ему отойти от ворот и больше никогда к ним не приближаться, в противном случае пообещав застрелить его. Это было сказано спокойно и без эмоций, отчего угроза выглядела еще серьезнее. Слава счел за лучшее послушаться. Он ни тогда, ни сейчас ни в чем не винил обитателей замка; он считал, что они поступили правильно и кто угодно на их месте прогнал бы его точно так же. Он сказал: «Ну, представь ― у тебя все хорошо, крепкий забор, безопасность и склады ломятся от припасов, а тут откуда ни возьмись бородатый, немытый и нечесанный мужик, похожий на бомжа, в грязных лохмотьях и с автоматом ― и просится на постой, обещая привести банду таких же голодранцев. Да любой сразу прогнал бы его, и был бы тысячу раз прав!»
Когда Слава уходил, ему почудились, ― а может, послышались на самом деле, ― доносящиеся из-за стены детские голоса. Он больше не приближался к забору и башне, и просил членов своего отряда не появляться в этих местах во избежание ненужного риска. Хотя до расстрела госпиталя Слава ничего не знал о возможностях Замка, он все же чувствовал, что эти люди не шутят, их угрозы реальны и слова у них не расходятся с делом.
Осталось неизвестным, зачем Замок напал на госпитальеров и почему именно в тот момент, а не тогда, например, когда Холера с подручными азартно и шумно воевали с Белым братством. Мотивы обитателей Замка ― по-прежнему тайна за семью печатями. До расстрела госпиталя они никак не проявляли себя, ни во что не вмешивались, а тут вдруг заявили о себе ― да так громко, что напугали всех вокруг.
