После короткой преамбулы, которая необходима, чтобы предупредить читателя о предстоящих ему неприятных минутах, которые он потратит на чтение этого фрагмента; и после всех доступных в моем нынешнем положении доказательств того, что жуткие подробности не являются моей фальсификацией, я продолжаю. Последнее предупреждение: тот, кто не желает окончательно разочароваться в человеческой породе, поступит предусмотрительно, если вообще пропустит этот отрывок. Единственное, что может хоть немного оправдать наш вид ― это ссылка на то обстоятельство, что в результате катастрофы выжило очень малое количество людей; как я уже упоминал, к сожалению, среди выживших преобладали далеко не лучшие представители своей расы. Только так можно объяснить то, что я услышал от Славы далее.
Первая встреча была обнадеживающей и радостной. Казалось, худшее позади; уцелевшие люди, сплотившись, начнут решать проблемы и приведут окружающий мир в подобие порядка ― о том, чтобы вернуть его прежним, не стоило и мечтать. И они сплотились ― но так, что беды только умножились. Это стало ясно, когда спустя некоторое время разведчики встретили представителей другой общины. Оказалось, две эти многочисленные группы ― порядка тысячи человек каждая ― отчаянно враждовали между собой, пытаясь стереть друг друга с лица земли. Лидеры обеих групп стремились увеличить их численность и предлагали Славе с товарищами присоединиться к ним, приводя множество аргументов в свою пользу. Они не стеснялись обливать оппонентов грязью, приписывая им самые чудовищные преступления и пороки. Приходилось с трудом отделять правду от вымысла, чтобы действовать взвешенно и не навлечь на себя гнев одной из группировок, ибо те действовали по старому принципу: «кто не с нами, тот против нас». Из обоих лагерей непрерывно бежали люди ― как к бывшим врагам в поисках лучшей доли, так и просто куда-нибудь, лишь бы сбежать от этой кровавой и безнадежной вражды. Слава общался с некоторыми беглецами и это, как он считал, позволило ему составить относительно объективную картину.
Первая община была более или менее понятна. Она состояла в основном из бывших осужденных преступников и примкнувших к ним охранников. Уголовники пережили самое горячее время в тюрьме, где вели привычную жизнь ― за исключением того, что подняли бунт и взяли власть в свои руки. Охрана без помощи из внешнего мира предпочла покориться и принять новые правила игры. Бежать все равно было некуда. Когда запасы продуктов в тюрьме иссякли, заключенные решили выйти наружу и пробиваться к какому-нибудь безопасному месту, где можно пересидеть катастрофу. Вернее, решение принял один из них, весьма колоритная личность, о котором известно лишь его прозвище ― Холера. Ниже я посвящу ему несколько слов, но не оттого, что он заслуживает памяти о себе или совершил подвиги и достойные упоминания поступки. Он совершил кое-какие поступки, в большинстве своем ужасающие и бесчеловечные, но я пишу о нем лишь потому, что он был первым, кто, по-видимому, обладал иммунитетом к зомби-вирусу. Собственно, за это он и получил свое новое прозвище; как его звали до катастрофы, неизвестно.
