Когда дверь за женщиной закрылась, Уилл поинтересовался у доктора, что именно тот собирается заявить прессе.
— Как ни прискорбно, но мы не можем опровергнуть только что прозвучавшую версию, — развел Рассел руками. — У нас нет никаких данных, подтверждающих, что у покойного были больные почки. Нет, в самом деле дьявольщина какая-то… Ну ничего, что-нибудь придумаем.
Проклинавший все на свете, и в первую очередь Боба Хилла, Уилл как раз выруливал с территории лаборатории судмедэкспертизы, как вдруг кто-то ожесточенно забарабанил в боковое окно его машины. Уилл заглушил мотор и опустил стекло. Это был Рассел — без галстука, с распахнутым воротом рубахи и явно запыхавшийся.
— Она мне только что позвонила. Хочет поговорить с вами насчет Бакстера.
И, больше ничего не объясняя, Рассел передал Уиллу свой мобильный.
— Мистер Монро? Меня зовут Женевьева Хантли. Я хирург, работаю в шведском медицинском центре в Сиэтле. Только что увидела в новостях сюжет о мистере Бакстере. Алан уже передал мне, что вы думаете по этому поводу. Полагаю, я должна вам кое-что объяснить.
— Буду рад вас выслушать, — ответил Уилл, свободной рукой раскрывая на коленях блокнот.
— Но прежде, мистер Монро, я бы хотела взять с вас обещание… Нет, не молчать. Я с большим уважением отношусь к «Нью-Йорк таймс» и, как мне кажется, вправе рассчитывать на ответное уважение к тому, что сейчас расскажу. Сказать по правде, я не планировала распространяться об этом где бы то ни было, и меньше всего — через газету. Но обстоятельства складываются таким образом, что молчать только хуже. Уж не знаю, кто ввел в моду истории о похитителях человеческих органов, но они сейчас весьма популярны. Меня это огорчает, и я собираюсь внести свою лепту в опровержение досужих сказок.
— Понимаю вас.
— Допустим, хоть я и не уверена, что вы, журналист, понимаете меня, врача, до конца. Как бы то ни было… Я попрошу вас отнестись серьезно и с уважением ко всему, что я скажу. Ибо оно того стоит, мистер Монро, поверьте. Мне будет очень обидно и… стыдно за вашу газету, если я потом прочитаю в ней очередную «сенсационную историю», основанную на моей информации.
— Я постараюсь не обижать вас, мисс Хантли.
— Хорошо. Мистер Бакстер настаивал на полной конфиденциальности и, я бы даже сказала, анонимности. Это единственное, что он хотел получить в обмен, на то, что сделал.
Уилл весь превратился в слух.
— Около двух лет назад Пэт Бакстер обратился в наш медицинский центр с весьма странным предложением. Как мы потом выяснили, он ради этого приехал издалека. А когда появился на пороге приемного покоя, наши медсестры поначалу решили, что он пришел попросить еду и ночлег. Выглядел он, прямо скажем, неважно. Откровенно говоря, ничем не отличался от обычного городского бездомного. Однако сам Пэт Бакстер заверил, что обладает отменным физическим здоровьем, и потребовал проводить его в отделение трансплантологии. Когда меня вызвали к нему, он заявил, что хотел бы пожертвовать свою почку…
