«Или серебряную пепельницу со стола Ревы…»
— Ты чего, сдурел? — опешил мужичонка. — Я тебе что, ювелирный? Будешь брать?
— Нет, — поморщился Сквира. — Мне подарок нужен.
Один из спекулянтов отделился от товарищей. Федун.
— Володимирский? Я тебя, кажется, на консервном видел.
— Нет, — покачал головой Сквира. — Я недавно здесь.
— Офицер? Из ГДР перевели? Танкист или пехота?
Капитан замешкался. По-своему истолковав его реакцию, спекулянт улыбнулся.
— Никаких военных тайн! — он выставил перед собой обе ладони. — Я к тому, что, если ты для полковника Сиваша подарок ищешь… — Федун снял с кармана солнцезащитные очки и протянул их Сквире. — Сиваш к ним приценивался. Совсем недавно. Двадцать пять рублей.
Ничего себе! Где ж столько денег-то взять!
— Нет, не солидно, — покачал головой Сквира. — Пусть будет в два раза дороже, но что-то серьезное, из золота или серебра…
— На века, что ли? Смотри, и этого не будет, — сказал парень и с деланным равнодушием отошел обратно к своим товарищам.
Капитан стоял, изображая нерешительность. Вот сейчас кто-то из них должен подойти к нему. Подойти и предложить золотого ангелочка. Сейчас…
Спекулянты о чем-то друг с другом тихо переговаривались, бросая взгляды на Сквиру. Потом один из них развел руками, и разговор прекратился. Секунда шла за секундой, но никто не сдвинулся с места.
Володимир, кирпичный завод, 10:20.
Мужик в грязной спецовке полулежал на стуле, прислонившись к стене. Около него на столе, застеленном газетой, стоял телефон. Еще более древний, чем тот, которым располагал неуловимый вахтер Семёныч. Рядом красовалась полупустая бутылка водки. Мужик сжимал в измазанном кулаке граненый стакан.
— Это хозчасть? — спросил Сквира. — Тут чернорабочие располагаются?
— Ага, — прорычал мужик, с подозрением косясь на капитана.
— Почему на звонки не отвечаете? — Северин Мирославович поднял трубку телефона и послушал ровный сочный гудок. — Почему, спрашиваю, трубку не берете?
— Я на объекте, — мужик нагнулся и потянул из-под стола какой-то массивный агрегат.
За один раз у него ничего не получилось, и он упал на колени. Снова зарычал, и вскоре непонятное переплетение шестеренок, подшипников и распределительных валов грохнулось на стол, лишь на несколько сантиметров разминувшись с телефоном.
Мужик стал шарить рукой по полу и, в конце концов, нашел отвертку. Держа ее перед собой, как шпагу, он поднялся на ноги, постоял немного и рухнул на стул.
— Ты из милиции, — хмуро констатировал он. — Я сразу понял. Наша служба и опасна, и нас бережет… Я Миша.
