Ой, а что это мы такие буки с утра? Обиделся, что не тебя похвалила? Так на что угодно готова спорить, что именно этого ты и добивался, напрягая подчиненных после рабочего дня. Нет уж, медвежоночек, так дела не делаются. Если и буду тебя хвалить, то лишь за то, что ты сделаешь для меня сам. Лично!
— Неужели? И даже в свободное от работы время? — Я изумленно приложила палец к губам и с возмущением уставилась на шефа. — Господин Мак-Иш, да у вас тут тирания процветает? А вы в курсе, что эксплуатация рабского труда запрещена межгалактической конвенцией более ста лет назад? Когда, кстати, комиссия прибывает? У меня уже имеется к ним парочка-другая вопросов!
— Через двадцать минут, лайнер уже заходит на посадку. — Шефа аж перекосило при этих словах. — Ждали только послезавтра, но они, видимо, решили нагрянуть пораньше. Явно что-то пронюхали про наши больные места. Так что садитесь уже, доктор О’Нелл, будем завтракать. А заодно договариваться о взаимодействии.
Последнее прозвучало почему-то с угрозой. Так-так… Меня будут запугивать и шантажировать? Ай-ай, как недальновидно. Медвежоночек, разве ты еще не понял, что со мной подобное не пройдет?
— Хорошо. — Я снова улыбнулась, точно все утро только и мечтала о взаимодействии, а тут и мультиварка пискнула. Последние приготовления, и вуаля — овсянка с орешками и медом подана, сладости и сливки на стол выставлены, чай заваривается, а я преданно заглядываю шефу не только в глаза, но и в рот. — Шеф, вещайте, я вся внимание. Что делать, кому улыбаться, кому позвоночник вправить? Я готова на все и в вашем полном распоряжении!
— Твой бы энтузиазм да в нужное русло… — почему-то опечалился Мак-Иш, глядя на меня с такой звериной тоской, что на мгновение даже жалко его стало. Но тут начальник взял себя в руки и уже суше добавил: — Никому не улыбаться, никого не править. Комиссия в первую очередь будет проверять работу перерабатывающего комплекса, к вам я их вообще постараюсь не пустить. К сожалению, они здесь дней на десять, а то и дольше, так что вы в любом случае где-нибудь да пересечетесь. И поэтому у меня к вам одна, но очень большая просьба…
Многозначительная пауза неприлично затягивалась, шеф всем своим суровым видом пытался дать понять, что я просто обязана проникнуться серьезностью и важностью момента, в итоге я не выдержала и плавно подалась к нему через стол.
— Да-да, господин начальник? Говорите уже, не томите!
— Вот именно это я и имел в виду, — сипло выдал Эдриш, изо всех сил отводя взгляд от моего декольте. — Будьте скромнее, док.
