— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду то, что мне с Рашель не следует уезжать отсюда до 1968 года. — Борис постучал по столу. — Вероятнее всего, политическая ситуация до той поры не изменится. И будет просто замечательно, когда вы уйдете на пенсию. Если вы позволите, я позабочусь о ваших деньгах.
Мон согласился. Он хорошо знал, как Мински делает свои деньги, знал и то, что ему почти всегда сопутствует удача во всех начинаниях, что он обладает безошибочной интуицией и неизменно честен по отношению к партнерам. Профессор также хорошо знал и меня. Даже слишком хорошо. Ему было известно, что я тоже намеревался последовать за Мински в Швейцарию, учитывая его безошибочный нюх на выгодные дела и не дожидаясь повторения известных исторических событий.
У меня была масса причин для отъезда: моя жизнь с сорок пятого года, мое прошлое, которое Мински называл «моим будущим», заметив однажды:
— Ричи, ты — человек с блестящим будущим, которое у тебя уже было.
Ванесса заканчивала свое выступление на тигровой шкуре. Публика молча сидела в темноте мерцающего красного полумрака, выпучив от изумления глаза, очарованная Ванессой, хриплый голос которой гремел в репродукторе. В какой-то момент она едва удержалась, чтобы не чихнуть. Пока Мински чистил смокинг, я просматривал газету.
Ванесса между тем демонстрировала на тигровой шкуре свои бедра. Опустив голову и распустив свои роскошные белые волосы, она громко и протяжно стонала и всхлипывала. Изогнувшись всем телом, она поочередно ударяла то одной, то другой рукой по тигровой шкуре, либо барабанила по своему плоскому животу.
Я думал о нашей спасительной силе — Международной организации по делам инвестиций. Это международное объединение инвесторов было крупнейшим в мире и представляло собой почти двести инвестиционных фондов. Правление его находилось в Женеве, зарегистрировано было в Панаме, а акции и ценные бумаги котировались в Лондонском банке. Швейцарский банк в Цюрихе проводил операции с наличными деньгами и безналичными.
Из репродуктора послышались звуки, понятные всем народам земного шара — Ванесса приближалась к кульминационному моменту выступления: она то громко всхлипывала, то вдруг затихала, шепча о чем-то непонятном, потом начинала судорожно задыхаться, жадно хватая ртом воздух и наконец падала на тигровую шкуру, содрогаясь всем телом в диком оргазме.
— Как я выгляжу? — спросил Мински, подойдя ко мне.
— Великолепно, — ответил я.
