— Поверю тебе на слово, мой дорогой, — улыбнулась ларра Кассандра. — Не хотелось бы потом разбираться с вашими обидами друг на друга.
— Бабушка, мы не маленькие дети и в состоянии разобраться сами, — усмехнулся Максимилиан, заговорщицки подмигнув Алисе.
— Ларра Кассандра, ваш внук совершенно прав, у нас действительно все хорошо, — поспешно подтвердила девушка, краем глаза наблюдая за любопытной аристократкой. — Мы просто шутили. Не стоит воспринимать наши слова так близко к сердцу.
Она даже приготовилась убеждать в своей правоте вдовствующую герцогиню, когда та совершенно неожиданно посмотрела на так заинтересовавшую Алису аристократку, насмешливо проговорив:
— Виконтесса, еще немного, и вашим ушам понадобятся подвязки, чтобы они не свисали.
Густо покраснев, женщина непроизвольно отступила назад. Испуганно посмотрев на ларру Кассандру, она быстро скрылась в толпе.
— Бабушка, прекрати портить мнение о нашей семье, — теперь пришла очередь Максимилиана укоризненно смотреть на свою родственницу.
— Оно и так испорчено сверх меры, — пренебрежительно отозвалась ларра Кассандра. — И даже без моего непосредственного участия!
— А давайте не будем сейчас выяснять, кто и когда больше всего преуспел на этой стезе, — предложил незаметно подошедший Александр. — Тем более император желает видеть Максимилиана. Кажется, он хочет покинуть бал совсем скоро, так что и мы тоже сможем уехать домой.
— Тогда я сейчас быстро переговорю с ним, и мы покинем дворец, — кивнул Макс, и, не теряя времени, отправился к другу.
Глядя на широкую спину удаляющегося мага, Алиса подумала о том, что сегодня все же был просто замечательный вечер.
В спальне, обставленной настолько богато, что не скрывала даже ночная мгла, перед небольшим круглым столом, испещренным по всей поверхности множеством рун, сидел мужчина. Он задумчиво вертел в руках треугольную стеклянную фигурку, словно не понимая, что с ней можно делать. Попадающий через окна свет магических фонариков веселыми бликами скакал по комнате, вспыхивая яркими искорками на хрустальном бокале, стоящем на широком подлокотнике кресла, играл переливами в светлых волосах, разбавленных кое-где светло-голубыми прядями, что выдавало в сидящем мага воздуха, но… не доставал до стеклянного треугольника. Тот словно отталкивал свет чужеродный свет, предпочитая излучать свой и оставаясь все таким же мертвым и холодным не только на ощупь, но и на вид.
Наконец, будто решившись, маг установил странную стеклянную фигурку ровно по центру стола. Одним движением руки он плотно задернул шторы, не давая ни единой возможности проникнуть в комнату свету с улицы.
