Мужчины почтительно расступились, пропуская женщину к кровати. Она взглянула на покойника, и ее губы дрогнули. Женщина на миг прикрыла глаза, справляясь с чувствами. Когда она их открыла, ее лицо уже было непроницаемо. Ни единого следа эмоций.
Повернувшись ко мне, женщина осмотрела меня. Я тоже склонила голову, взглянуть на себя, и увидела, что белая сорочка покрыта бурыми пятнами крови. Тошнота подступила к горлу. Мужчину убили, когда я спала рядом. Повезло, что меня пощадили. Что за ужас здесь творится? И почему все так странно одеты, а вместо электричества масляные лампы? Я что угодила в секту чокнутых любителей старины?
— Арестовать! — женщина указала на меня крючковатым пальцем.
Я попятилась от надвигающихся мужчин. Бежать и сопротивляться бесполезно. Эти две горы скрутят меня, пикнуть не успею.
Мужчины взяли меня под руки и вывели в коридор. Ушли мы недалеко. Буквально до соседней комнаты, куда меня грубо втолкнули и закрыли дверь. Я осталась одна, но сильно не обольщалась — наверняка сторожат.
Желая это проверить, присела на корточки и посмотрела в замочную скважину. Ну точно, стоят. Два истукана. Мимо них не прошмыгнуть. Может, окно? Я оглянулась. Таковое имелось, хотя больше походило на щель в стене.
Выглянув в окно, первым делом обратила внимание на странное стекло: мутное, из кусочков, соединенных между собой. Можно подумать, люди разучились делать нормальные, большие стекла. Но потом я перевела взгляд на пейзаж. Он меня так потряс, что я, забыв обо всем, на добрых пятнадцать минут застыла изваянием.
Комната располагалась на уровне второго этажа. С одной стороны до самого горизонта простиралось море, с другой — равнина. Там, где море и равнина встречались, земля обрывалась вниз отвесным склоном. Из воды то и дело торчали острые пики скал. Вздумай корабль подойти к берегу, разобьется о рифы.
Волны бились о берег, пенясь и разбиваясь на сотни брызг. Растительности практически не было. Лишь редкие чахлые кустики прорастали между серых камней.
Небо сверкало звездами, но, сколько не вглядывалась, луны не заметила. Ее словно не существовало. Именно ее отсутствие, а вовсе не северное море, убедило меня в том, что я очутилась далеко от дома. Так далеко, что вряд ли когда-нибудь вернусь. Как там говорила старуха — пути назад нет? Я впервые поверила в ее слова и перестала считать их сказками.
Но как же я на нее зла! Не нашлось, что ли, другого способа исполнить мое желание? Она могла хотя бы предупредить, что меня ждет. Вдруг я бы отказалась? И прожила остаток жизни, так и не познав радости материнства… Замкнутый круг.
