- Не пей - совсем козлом станешь, - посоветовал Штирлиц.
- Бе-е-е-е-е, - хмуро отозвался Борман, вставая на четвереньки. Мощный пинок заставил его искупаться в луже с головой.
- Не сердись, Штирлиц, - попросил Борман, вылезая на поверхность и снимая промокший засаленный пиджак. - Ты же знаешь, как все мы тебя любим...
- Кто это "мы"? - спросил Штирлиц.
- Да вот, - сказал Борман, поднимая палец, чтобы Штирлиц прислушался.
Русский разведчик, как локатор, завращал головой и услышал легкое знакомое сипение.
- Пастор? - кратко спросил он. Борман радостно закивал головой.
- Толстая свинья, - сказал Штирлиц.
- Кто? - тут же спросил Борман.
- Оба вы свиньи... - процедил Штирлиц сквозь зубы.
- Про меня - это ты зря, Штирлиц, - начал Борман. - Я с тех пор на триста граммов похудел...
- Все равно свинья, - сказал Штирлиц и прибавил: - соглашайся, пока я хуже не сказал.
- Молчу, молчу, - сказал Борман. Его толстая морда расплывалась от жира и счастья встречи со Штирлицем.
- Слушай, Борман, где тут ихнее американское Гестапо? -Штирлиц никогда не забывал о работе, даже когда на ней находился.
Борман пожал плечами.
- Ты должен знать, - сказал Штирлиц голосом, не терпящим никаких возражений. Борман съежился.
- Я правда не знаю, Штирлиц, - сказал он, прижимая к голове уши. - Сходи в Пентагон или в Капитолий...
ГЛАВА ПЯТАЯ
В Пентагон Штирлица не пустили, как он не старался разбить дверь каблуками.
" Сволочи ", - подумал Штирлиц и направил свои "Скороходы" к Капитолию.
- Штирлиц, а вы по какому вопросу? - перед Штирлицем стояла накрашенная девица приятной наружности в мини-юбке. Русский разведчик задумался.
- Я по делам, но все равно заходи, - сказал он, беря даму под руку и ведя в Капитолий.
- Ваш пропуск! - беспрецендентный швейцар встал поперек двери и мешал входу своим пухлым лоснящимся туловищем.
- Хам! - Штирлиц вскипел, и швейцар куда-то делся.
- И чтоб в следующий раз не мешал, когда я с дамой! прокричал вдогонку улетающему швейцару Штирлиц.
В Капитолии стояла подозрительная тишина. Там было прохладно и пахло французскими духами и туалетом.
Штирлиц чуть не прослезился - так сильно знакомыми показались ему коридоры и темные переходы (конечно, с веревочками) Капитолия.
" Как в Рейхстаге ", - подумал он, сморкаясь на бархатный ковер. Длинная зеленоватая сопля притаилась рядом со свежим окурком "Беломора".
- Пойдем в мой номер, - сказал Штирлиц, беря даму за талию обеими руками. Левой он нащупал ствол "Беретта" и немало удивился. Дама поморщилась и полезла целоваться. "Беретт" выпал и гулко стукнулся о каменные плиты мраморного пола.
