Сцена, свидетелями которой мы стали, говорила сама за себя. Одно дело — предполагать, а другое — услышать почти признание в попытке убийства короля! И переворот и любовник налицо. Отдышавшись, я глянул на принца. До этого белые щеки алели гневом, его трясло.
— Ненавижу, — шипел он, — как же я его ненавижу. Из глаз катились злые слезы. Глянув на меня безумными глазами Тириэль выдал:
— Я. Его. У-Н-И-Ч-Т-О-Ж-У! — и рванулся к беседке.
— Не смей! — теперь настала моя очередь злить змей. Я мертвой хваткой вцепился в руку брата. — Не смей этого делать, слышишь? Нужно, чтоб отец сам, сам его поймал и развелся по закону, иначе это будет убийство! Тебя обвинят в убийстве младшего супруга короля, ты ЭТОГО хочешь?! Тебя казнят, идиот! — шипел я в ухо вырывающемуся брату. — На себя плевать — подумай об отце. Он будет вынужден лично приговорить тебя к смерти. Он не перенесет такое. — Раскрасневшийся брат замер в моих объятиях.
— Он слишком любит тебя, — с грустью шепнул я в остренькое ушко. Резко отстранившись, Тириэль с каким-то отчаянием посмотрел на меня:
— А ты?
Глядя заворожено в его глаза, я открыл рот, но моим словам не суждено было родиться. За живой изгородью, что отделяла нашу тропинку от проклятой беседки, раздались крики и шум борьбы. Одновременно мы метнулись к лазу в стене. Очутившись в беседке, мы застыли. Картина маслом. На смятой траве лежал совершенно голый перепуганный, придавленный остриями пик, молодой эльф.
— Нет, не надо, — трясся он, — он меня заставил, я не хотел, нет, — захлебывался в рыданиях эльф. Растрепанный раскрасневшийся Авингал стоял на коленях перед отцом, все еще пытаясь вырваться из стального захвата стражи. На шаг позади отца стоял Эберон Фиар лоррн Ксен'Дрик — старинный друг правящего Дома, личный помощник и маг, он являлся главой Совета Старейшин.
— Ну что ты так на меня смотришь, — выкрикнул он, не обращая внимания на посторонних, — ты же давно знал, что я не люблю тебя, но мне нужна была власть. Я устал быть младшим. Я так хотел видеть нашего мальчика на престоле. Но нет же. Явились твои приблудки и все испортили, — продолжал в безумии кричать Авингал.
— Ну кто же знал, что твое отродье обладает такой силой, — бился в руках охраны младший.
Лицо отца было просто серым. Он долго молча смотрел на обоих любовников, распластанных у его ног.
— Казнить, — бросил он, разворачиваясь на каблуках. Я в шоке от всего повернулся к брату, но он был абсолютно спокоен.
