Шейх в это время только гневно сверкал глазами, сжимал кулаки, собираясь наброситься на наглых выскочек, возомнивших о себе невесть что.
— Условия? Сразиться? — хмыкнул высокомерно принц северного государства. — И не подумаю, я поступлю другим способом, — его оскал красноречиво гласил о чем, он пытался сказать. Мне напомнило башню и шейха, и я, не выдержав, взорвался.
— Нет, не поступишь, уничтожу, даже если это грозит войной, — слишком холодно, слишком презрительно произнес я, вычеркивая этого типа из списка собеседников.
А на следующий день, не став больше терпеть этих гадов, свою миссию я выполнил, пусть теперь с ними Величество разбирается, я отправился к лекарю. Шейх хотел было увязаться за мной, но этого я ему не позволил.
— Нет, жди здесь, я буду через три дня, не вздумай ехать за мной, второго повторения того, что было в башне, я тебе не прощу, — пригрозил я, собирая вещи.
Дорога в пять часов езды растянулась для меня на все восемь. Да и то приехал я к лекарю измученным, едва ли не соскальзывая с седла, настолько силы сразу покинули меня. Состояние было такое, будто табун коней по мне прошелся.
— Что со мной происходит? — просипел я, когда товарищ тащил меня на себе в дом, его взгляд был слишком испуганный и задумчивый. — Мне даже настойки не помогают. Может быть, они потеряли эффективность? Посильнее чего надо? Отвратительное состояние.
— Не поможет тебе посильнее, — укладывая меня в кровать, жестко заметил лекарь. — Ты и так слишком долго продержался, почти четыре месяца, многие уже после двух с ума сходят.
— Отчего? — не понял я. — Всегда же помогали твои настойки? Что сейчас изменилось? Каждая течка хуже предыдущей.
— Раньше ты был девственником, не познавшим истинного, потому и переносил все легко, даже не ощущая этого, а сейчас ты родил от истинного сына, твой организм не может больше сопротивляться. С каждой такой течкой без своего альфы ты все больше будешь сходить с ума. И хорошо, если не погибнешь из-за своей упертости, а просто рехнешься, — процедил бета. На этот раз он был категорически против моих условий.
— Но ведь и тогда, в первый раз было все нечестно, — как обиженный ребенок произнес я. — Он поступил недостойно.
— Это ты сейчас поступаешь недостойно, мучая не только себя, но и его, — оборвал меня товарищ. — Сейчас он слишком легкая добыча для всяких омег, ищущих легких путей. На него даже защита не подействует. И если вдруг его заарканят магией, погибнете вы оба. Он не сможет быть ни с кем другим, так же как и ты.
