- Все? – переспросила Марина. Точно, она же ведьма, чувствует.
- Была одна… неприступная.
- Но ты ее завоевал.
- Именно так.
- Молодец, - с неожиданной холодностью произнесла Марина.
- Можно сказать наши истории чем-то схожи. Только у меня отец… умер, когда я был в десятом классе.
- Умер?
- В СИЗО, от сердечного приступа.
- Прости.
- Да не за что прощать, так-то… Десятый класс превратился в ад – падать всегда тяжело. Я уехал в Питер – у меня там бабушка жила, по матери.
- И она тебя… не любила? – Марина невероятно тонко чувствовала мои эмоции через интонации рассказа.
- Ненавидела. Мы с ней до этого не виделись ни разу. Вернее… правильно будет сказать, что она ненавидела не меня, а отца.
- А мама?
- Мама повесилась, когда мне не было еще года.
- Максим…
Да, она же чувствует.
- Это официальная версия. Я не знаю, что там было на самом деле – но бабушка была уверена, что к этому напрямую причастен мой отец.
- А ты?
- Я не знаю, Марин. Честно.
Одеяло неожиданно распахнулось, и на миг я увидел ее всю – в одних трусиках, как и предполагалось. При взгляде на ослепительно белую узкую полоску ткани, оттеняющую бронзовую кожу, у меня перехватило дыхание. Но мелькнула шерсть одеяла, накрывая уже нас обоих, и через мгновенье девушка прильнула ко мне – ее тело было удивительно горячим.
- И что дальше?
- Дальше… - протянул я, стараясь абстрагироваться от осязаемого ощущения ее небольшой, но упругой груди. – Дальше я учился. У бабушки были деньги… а у меня нет. Но крутился как-то, доставал. Закончил школу, поступил в институт. После первого курса ушел в армию.
- Неприступная девушка?
Черт, если бы она не призналась в том, что ведьма, я бы сам сейчас об этом догадался.
- Да. Мы поддерживали отношения – я катался к ней практически каждые выходные. Потом она приехала в Питер учиться и только после узнал, что все время пока я был здесь – все три года, она по-взрослому мутила у нас в городе с другими парнями. А меня держала как вариант - рассчитывая на то, что после восемнадцати я доберусь до отцовских сбережений.
- И никто тебе об этом не рассказал?
- Золотому мальчику, которому спортивное хобби полностью оплачивал городской бюджет?
- А, ну да. Прости. Печально.
- О да, - кивнул я – и вдруг с невероятным облегчением понял, что воспоминания об этом больше не бередят душу.
- Пошел в армию, попал в автомобильную роту. Возил генерала – на черной волге такой, антикварной, - усмехнулся я.
- И вместе с ним на войну уехал? – с пониманием произнесла Марина, глянув на меня и давая понять, что теперь осознает, как я участвовал в боевых действиях, но не воевал. Но догадалась она не очень верно.
