– Прокололись – не то слово, – поежилась Вика. – Тут же все пропахло призраками. Вы что, не чувствуете этого, что ли?
– «Пропахло призраками». – Герман ухмыльнулся. – Как поэтично. Призраки не пахнут, мертвые не потеют.
– Все ты понял. – Вика приложила руку ко лбу и уставилась на шпиль костела, что-то шепча себе под нос. – Однако! У них тут и Вестник есть!
– Вестник? – глянул на Германа Колька.
– Вестник? – оперативник покачал головой, явно с уважением. – По серьезному расположились ребята, чую, непростая у нас с ними беседа будет.
– Когда призраки занимают какое-то место – например, нехороший дом или что-то вроде того, что мы имеем здесь, то они какое-то время еще живут на птичьих правах, – пояснила Кольке девушка. – Их может выгнать не то что специалист вроде нас, а даже и не очень сильный экстрасенс. Еще это может сделать священник, при условии, что он крепок в вере. А вот когда призраки обживутся на новом месте и заберут чью-то душу, то они сажают на самую верхнюю точку той местности, где они осели, Вестника. Это тот дух, который первым на новом месте жительства взял человеческую жизнь. С этого момента Вестник главный страж их дома и знак того, что это место занято… В общем, что-то вроде дорожного знака и гаишника в одном лице. И он меня заметил.
– Как у призраков все непросто, – удивился Колька. – Я-то думал, что они все сами по себе. Нет, я помню того пакостного товарища, которого зимой видел, но там-то другое было. Москва, и все такое… А тут прямо государство в государстве.
– Ну не следует уж слишком сильно идеализировать жизнь заупокойных сущностей, – посоветовал парню Герман. – Поверь, нет у них никакого общественного строя. Каждый у них сам по себе, это, скорее, коллективно-бессознательное. Хотя старший у этой братии, разумеется, наличествует, и его приказы имеют вес. А Вестник… Таковы традиции, они были до нас и будут после.
День клонился к вечеру, народу в городе-аттракционе прибавилось. Судя по всему, информация об исчезновениях в народ не ушла, каким-то образом ее удалось сохранить в тайне, по-иному присутствие здесь мамаш с детьми объяснить было никак нельзя.
– Вик, не тяни, – попросил Герман, глянув на небо. – Пока пообщаемся, пока поторгуемся – ночь настанет. И потом – есть охота.
– Таверна на той стороне улицы, – сказал проходящий мимо сотрудников отдела мужчина в сюртуке и в треуголке, как видно – один из статистов. – Меню скромное, но хорошее. И цены приемлемые.
