— Маленьких в плавание не берут?
— Не берут, — охотно подтвердила Богданова.
— Жди меня — и я вернусь?
— Боится, что я возьму баклушу.
Они стояли у самой воды, Нинка смотрела на паром, покачивающийся у другого берега, и по лицу ее блуждали солнечные блики вечерней реки.
— Твой отец вернулся?
— Он мне не отец.
— Я понимаю, тебе тяжело.
— Да перестаньте напоминать мне о нем! Надоело слушать.
Андрей подогнал к причалу паром, ловко закрепил свою посудину и, сбросив трап, сошел на берег.
— Ты где пропадал, Игорь? Тебя искал Игнат Романович. Должны вот-вот подтащить дисковую борону.
— Мне надо с тобой посоветоваться, — сказал Игорь. — И Нина здесь очень кстати. Я был в городе сегодня.
— Знаю, дед Ферапонт уже докладывал.
— У Яблочкиной.
— Я так и думал, — кивнул Андрей. — Чего она тянет с нашим заявлением?
— За этим и ездил.
— Разрешила? — иронически спросила Нинка.
— В том-то и дело, что опять советует подождать.
— А чего ждать? Не понимаю! — выкрикнул Кочергин.
— И я не понимаю, — поддержала Богданова.
— А я понимаю, — сказал Игорь. — Она боится.
— Да чего тут бояться? — снова спросил Андрей. — За нас боится?
— Не за нас, а за Русакова.
— Чепуха какая-то, — сказал Андрей. — Да я сам говорил с ним. Спросил: «Иван Трофимович, а примете меня в колхоз?»
— А он что?
— Пожалуйста, говорит…
— И со мной первый о колхозе заговорил, — сказала Нинка. — Пришел на птицеферму и спросил: «Как, Нина, думаешь в колхоз вступать?»
Игорь смутился. Он ничего не понимал. С одной стороны, Русаков… А вот с другой…
— Не в тебе дело, Нина. Ты, конечно, вступишь. А надо, чтобы все пошли за тобой. Неужели ты против? — И в эту минуту он совершенно ясно представил себе, что надо предпринять. — Знаете, что я предлагаю? Через несколько дней начнется сенокос. Предлагаю создать комсомольскую сенокосную бригаду. И показать, на что мы способны. А с последним стогом — дать наше заявление. И решение общего собрания. Все вступаем в колхоз. Вот так же, как остались в Больших Пустошах! Так как, поддержите?
— Ну конечно! Это ты здорово придумал, — с воодушевлением воскликнула Нинка.
С ней, хотя и с меньшим энтузиазмом, согласился Андрей.
— На сенокосе нам надо по-настоящему сработать. — И тут же спросил подошедшего к парому деда, своего сменщика: — Ферапонт Фадеич, ты утром сегодня работал, не замечал, что трос вроде как длиннее стал?
— Длиннее? — переспросил Ферапонт и с удивлением взглянул на Андрея. — А с чего бы ему стать длиннее?
