Рядом с ее брогами стояла сумка из темно-зеленого шелка с двумя марокканскими браслетами вместо ручек.
– Прелестно, – выдавила из себя я, подумав, что это неплохой результат какой-нибудь там арт-терапии. – Обязательно дайте мне вашу визитку! Значит, говорите, там видели призраков?
– Ну, Джонни Стрэтдраммонд говорит, что там все время какие-то странные звуки. Крики, стоны – как будто баньши!
– Ничего себе! – притворно удивилась я, хотя у меня была своя версия, что это могут быть за звуки. – Страшное местечко, значит?
– Ага! На скалах за «Хафа». Я бы туда в темное время суток не сунулась!
Нашу беседу прервал Хассан, зазвонивший в маленький колокольчик, и тут повар вынес огромное блюдо, на котором возвышалось нечто вроде «пастушьей запеканки».
– Динь-динь! – пискнула Маффи.
Да Сильва практически бросился на зов, наконец вырвавшись из объятий Виви. Еда на самом деле оказалась выше всех похвал: горох с латуком и хрустящий картофель с розмарином в качестве гарнира к запеканке, хотя джина гости выпили уже столько, что даже плотная закуска делу не помогла. Знаменитый Джонни Стрэтдраммонд так и не соблаговолил появиться, и через некоторое время Поппет любезно предложила позвонить ему, а потом заявила:
– Мигрень! Но он говорит, что может встретиться с вами завтра вечером в «Клаб Марок» в половине седьмого.
– Ты просто чудо, Поппет! – поблагодарила ее я.
– А как же, мы же должны держаться друг друга, правда? Вы с коллегой останетесь здесь на Новый год?
– К сожалению, думаю, что нет.
– Какая жалость! Эти музыканты-дервиши просто нечто! Ходят по всему городу со своими чудными барабанами. Если что-то понадобится, обязательно звони! А если передумаете насчет Нового года, Уитакеры всегда устраивают чудесный праздник и с радостью пригласят подругу Лоры!
Я попыталась незаметно вывести нас с да Сильвой из этого вертепа, но тут из-за миниатюрного апельсинового дерева на латунной подставке высунулась чья-то рука, схватила меня за рукав, и голос произнес:
– Может, еще выпьем?
– Нет, спасибо. Боюсь, нам уже пора!
– Вот как! Ну и проваливай на хрен, раз не хочешь больше джин-тоника! – капризно заявил женский голос, я заглянула за дерево и увидела там жену викария.
– Sono pazzi, gli inglese[8], – ворчал да Сильва всю дорогу до Касбы. – Вы что, все там алкоголики?
– Почти все. Бремя имперского могущества и так далее.
– А зачем весь этот выпендреж? Черногория?
– Потому что… – Я осеклась, не зная, как объяснить итальянцу все эти ужимки и прыжки.
