– Послушайте, Руперт, – сказала я чуть мягче, – эта Пратт занимается охотой на ведьм. Неужели вы опуститесь до ее уровня? Станете оценивать работы художника по его личной жизни? Я знаю, что на аукцион выставлен ее Утрилло. Для вас это важный художник. Хорошо, пусть она имеет свою точку зрения. Ей шлея под хвост попала, она считает поведение Гогена аморальным – алкоголик, сифилитик, женился на тринадцатилетней, ну и что? Картина остается картиной.
– Завтра она будет на просмотре, – задумчиво отозвался он.
– Тем лучше. Мы же все взрослые люди, так? Я так понимаю, что она не угрожает снять свою картину с аукциона, правильно? Думаю, можно посмотреть, где начинается и где заканчивается ее принципиальность. Так что, если вы не настроены снимать с торгов «Девушку с веером II», просто не делайте этого, вот и все.
В конце концов я все-таки выбрала платье от Лорана Муре – сдержанное, безукоризненное. Я планировала приехать на показ ровно к шести, надеясь впервые увидеть Гогена после нашего расставания, но перед выходом я позвонила да Сильве в Рим. Мы продолжали созваниваться каждый день, а еще я, разумеется, регулярно проверяла его письма Разнатовичу, хотя в последнее время новых указаний по поводу «актива» не поступало. Перед тем как набрать его номер, я отправила ему ссылку на скандальную колонку Маккензи Пратт о Гогене.
– Так все в порядке? – спросил он. – Сделка состоится?
Я прекрасно знала, что ему до меня нет дела, но почему-то меня все равно задело, что ему наплевать на все, кроме сделки.
– А почему она не должна состояться?
– А у тебя все в порядке?
– А почему у меня что-то должно быть не в порядке?
– Мне жаль, что я не могу быть с тобой сегодня.
– Я же тебе сказала, все в порядке. Картина продастся. Волноваться не о чем.
В холле меня радостно приветствовала Пандора Смит. Она выглядела намного лучше, чем в нашу последнюю встречу, хотя ее черное облегающее платье-футляр портили слишком толстые, выделяющиеся под тканью колготки.
– Как я рада вас видеть! Надеюсь, вам понравится оформление!
Гогену отвели целую стену выставочного пространства холла. Картину закрепили на фетре глубокого зеленого оттенка, подчеркивавшего насыщенность теней.
– Идеальное решение! Отличная работа!
Сделав шаг назад, как будто для того, чтобы оценить картину в интерьере, я внимательно пригляделась к нижнему левому углу. На мой взгляд, с мазками все было отлично, но, с другой стороны, я не эксперт по Гогену. Пандора уже взялась за дело, оживленно рассказывая о картине пожилой австралийской паре.
