— Странно, будто постреляли один другого, — недоуменно сообщил Тарасов, успевший слазить наверх, к звоннице, и вернуться на нижнее перекрытие. — Сейчас снимут их… Пошли обратно.
Неприятное и грустное чувство испытал Василий Васильевич при виде убитых молодых парней. За что сложили головы? Кто они? Кто обманул их?
— Погоди-ка! — отстранил «ястребка» и склонился над окровавленным лицом парня Филимон. — Так он же жив, веки дрожат… Гляньте-ка… Это же Скворец, к Ганке Куле на хутор ночью вот с этим, значит, на пару заходил… В село явились дневать.
Киричук прощупал пульс тяжелораненого и велел осторожно перенести его в машину.
— Скорее в ближайшую больницу! — поторопил Киричук. — Связной Угара!
Привыкнув работать допоздна, Сухарь не мог заставить себя уснуть с наступлением темноты. Улегшись в закутке на лежанку — от кровати в переднем углу отказался, — он мысленно торопил время, томительно дожидаясь, когда должен встретиться с подполковником Киричуком в дубках, которые находились пониже мостка через речку.
Задолго до полуночи Антон Тимофеевич, набросив шинель, тихонько выбрался из дома, посидел на лавочке — пригляделся к кромешной темноте и, осторожно ступая, пошел под горку, к мосточку у речки.
Шел, не испытывая ни тревоги, ни страха. Хладнокровия ему не занимать. И все-таки, войдя в дубки, вздрогнул, услышав:
— Здравствуйте, Антон Тимофеевич!
Они укрылись в густых зарослях.
— Думал, вы еще на подходе, — признался Сухарь.
— Нетерпение у меня, да и вам, чую, не сидится. Что на селе говорят о бандитах?
Сухарь от этого вопроса чуть не засмеялся, вспомнив встречу с секретарем сельсовета, ответил:
— В каждом новом человеке мерещится оуновец. Вчера днем инструктора райкома партии тут приняли за бандита. Напряжены люди, оуновцы мешают жить крестьянам, потянувшимся к коллективному труду.
— В том-то и дело… — вырвалось с сожалением у Киричука. — Других новостей, вижу, нет. Приглядывайтесь, как люди живут на селе, навестите кого-нибудь из старых знакомых. Есть такие?
— Должны быть, конечно…
— Тогда больше не задерживаю. Если почувствуете опасность, уходите к своему дяде — леснику или постарайтесь известить его, где вы. Завтра в полночь встретимся здесь же.
Но этому не суждено было сбыться.
…Еще в первый вечер, обходя село Бабаево, Сухарь увидел возле сельмага женщину, показавшуюся ему давно знакомой. У нее были русые, заплетенные в одну косу волосы, лицо овальное, прямоносое, которое немножко портила вздернутая от шрамика верхняя губа. Но и без этой бесспорной приметы Антон Тимофеевич узнал Наташу Хряк, когда-то бойкую, задиристую девчонку, со старшим братом которой дружил в юности. Вчера он понаблюдал, куда пойдет Наталия — его она не признала. Заметил, что ее хата под шифером богатенько глядится на фоне осевших по соседству развалюх.
