Через десять минут они сидели вдвоем в тесной комнатке на четыре стола — кабинете, где работала Мартина, — и листали профили студентов во внутренней сети. У факультета архитектуры оказалось целых четыре потока, по разным специальностям, и множество подгрупп. Почему-то Аста была уверена, что Эрик если и поступил, то непременно на архитектуру и в самый большой и престижный университет. Но через полчаса стала сомневаться, и тут Мартина хлопнула себя ладонью по лбу.
— Вот я балда. У нас же распознавание лиц работает — экспериментальное пока, по внутренней сети гоняем, чтоб алгоритмы обучить. Как он выглядел, твой архитектор?
Аста чуть не достала из сумки фотографию, которую дал ей Тео, но вовремя опомнилась.
— Светлые волосы, серые глаза… Худой, бледный такой тип, совсем неприметный. Не знаю, найдет ли его ваша система…
Мартина пощелкала мышкой, выставляя параметры поиска, и вскоре повернула сидящей рядом Асте свой монитор.
— Этот?
Она сразу узнала Эрика — он и правда не сильно изменился, только прическа совсем другая — короткие рваные пряди вместо аккуратного «горшка», но глаза те самые, и даже взгляд как у матери — пытливый и немного грустный.
Мартина записала его фамилию, электронную почту и номер группы, — телефона на сайте не оказалось. Она нашла и расписание занятий. Вычислив, что сегодня пар уже нет, а завтра вторая — основы компьютерной графики, Аста отправилась домой собирать вещи. Завтра она его найдет, если только Эрик ходит на пары — а на это очень хотелось бы надеяться.
Прибыв в Риттерсхайм на поиски Эрика, Ким и Давид оделись по-разному, чтобы не привлекать внимание своей похожестью. В торговом центре на Кроненштрассе Давид купил себе светлый пиджак, синие джинсы и черную футболку с круглым вырезом, волосы пригладил гелем и выглядел теперь как молодой сотрудник престижной фирмы. Ким, которому все время хотелось куда-нибудь спрятаться, нашел в спортивном отделе длинную черную кофту с капюшоном и глубокими карманами и широкие штаны для айкидо. Хотел купить еще темные очки, но Давид сказал, что это совсем мрачно, еще за бандита примут. Хотя себе очки купил — в легкой оправе, с затемнением, чтобы скрыть разные по цвету глаза, потому как примета броская. В своей одежде он держался так уверенно, будто всю жизнь прожил в Риттерсхайме. Ким тоскливо смотрел по сторонам из-под своего капюшона. Он хотел домой и одновременно не хотел и радовался, что сейчас не дома.
