— Дерьмо, — заявил он.
Так как все мое внимание было сосредоточено на нем, а не на том, куда я ступаю, мне понадобилось время, чтобы сообразить, о чем это он. В буквальном смысле — дерьмо. Я отскочила в сторону как раз вовремя, едва избежав встречи с кучей собачьих экскрементов.
— Фу.
Он ухмыльнулся.
— Понедельники.
— Скорее ленивые придурки.
— Говоришь, как заправская городская девчонка, — его улыбка стала шире. — Давно здесь живешь?
— Вчера было четыре года, — мы остановились, чтобы Джинджер могла пописать на ее обычном месте под деревом. — До переезда в Нью-Йорк, я жила на восточном побережье десять лет.
— Итак, здесь тебя всё бесит.
Я рассмеялась, и, господи, как же это было приятно. Мои застывшие щеки дали трещину, будто были сделаны из бетона, а я ударила по ним молотом. Мы продолжили прогулку, в течение которой Джинджер постоянно оглядывалась, будто мы могли исчезнуть из поля её зрения. Мое настроение улучшилось. Иногда, в городе, разговор с незнакомцами оборачивается тяжелым бременем. Они всегда чего-то хотят от тебя — указаний как пройти куда-то, просят денег, спрашивают, который час. Но я была рада, что остановилась возле нового соседа. Он отогнал хмурые тучи, которые сгустились надо мной в последнее время. Но, когда он резко остановился и застонал, я ощутила, что наша прогулка подошла к концу.
— Я забыл кошелёк в квартире. Как думаете, они позволят мне открыть счёт?
— Даже не мечтайте, — мы были в паре шагов от пешеходного перехода, и я кивнула на другую сторону улицы. — Вот и закусочная.
Он потёр нос рукавом. У меня тоже немного потёк нос, несмотря на то, что прогулка меня разогрела. Я даже и близко не поверю, что он хоть чуточку замёрз.
— Я лучше сбегаю домой. Я бы сейчас слона съел.
Мне не нужно было думать дважды. Он помог мне тем, что я просто почувствовала себя лучше, и я хотела отплатить ему тем же.
— Я одолжу вам, — сказала я и полезла в карман за деньгами. В моем пальто всегда лежат сорок долларов, на непредвиденные ситуации во время прогулок с собакой. И, так как урчание его живота было слышно за версту, я дала ему обе двадцатки.
— Возьмите картофельные оладьи, не пожалеете.
Он взял деньги и произнёс:
— Вы — ангел. Я обязательно всё верну.
Я кивком головы указала на Джинджер, которая часто дышала, даря свою характерную для золотых ретриверов улыбку.
— Считайте, это благодарность за ваши услуги.
— За десятиминутную прогулку? Дорогущая собачонка, — вернув мне поводок, он добавил. — Не хотите присоединиться ко мне? Я угощаю, — пошутил он.
