Анна Николаевна выглядела тоже очень усталой, но продолжала работу. Сразу же после того как она уговорила тетю Пашу остаться, было созвано «общее собрание проживающих в общежитии». Старостой мальчиков единогласно выбрали Сашу. Девочки спорили долго. Предлагали Лизу, Галю и даже Алю Масленкину, хотя она и скомпрометировала себя безобразным поведением с тетей Пашей. Но Аля извинилась перед тетей Пашей, и ее кандидатура долго обсуждалась. Все-таки выбрали Галю Христофорову.
«Какая она удивительная! — думала Катя об Анне Николаевне. — Всю себя отдает».
«Нет дел больших и малых»… Кажется, это сказала Анна Николаевна, или это чья-то цитата?
Катя знала, что вот эта самая Анна Николаевна Модестова в шестнадцатом году организовала побег пяти большевиков с каторги. Побег с каторги и устройство вот этих ребят в общежитии… Но так оно и бывает в жизни: дела не делятся на большие и малые.
— А тебе, Катя, по-моему, совершенно незачем отсюда уходить, — сказала Анна Николаевна. — И зачем это надо на ночь глядя? Да и трамваи уже не ходят… И вообще я бы на твоем месте осталась здесь работать. По-моему, очень интересная работа.
Они стояли в узком коридорчике, возле окошечка с надписью «Касса». Из комнаты, где еще недавно находилась бухгалтерия, доносился негромкий шепот: это Саша разговаривал с Чижиком. За стеной, в бывшей комнате главбуха, укладывалась на покой тетя Паша.
— Давай выйдем лучше на улицу, — сказала Анна Николаевна. — Я давно хочу покурить, да боялась, что ребята увидят…
На уютной скамеечке под елкой Анна Николаевна взяла папиросу, глубоко затянулась.
— Работа, конечно, сложная, но зато интересная. Здесь придется быть одновременно и комендантом и воспитателем. Ведь у тебя, кажется, в прошлом два курса педагогического?
— Меня уже звали в школу преподавать, я отказалась…
— Может быть, и правильно сделала, что отказалась, но, видишь ли, здесь все-таки другое дело.
— Да, другое. Но мне кажется, я сейчас не смогу, Анна Николаевна, я вам правду говорю…
— По-твоему, может быть, и правда, — сердито начала Анна Николаевна, — а по-моему… — Она взяла Катину руку и ласково погладила. — Ты не думай, что я только ради них. Я из-за тебя тоже.
— Вы думаете?
— Твердо в этом уверена.
— А вам не кажется, что если у человека так пусто на душе, то нельзя ему начинать работать? Ведь ему надо себя делу отдать, а он ждет, как бы самому что-то получить, самому себе помочь — наполнить душу…
Анна Николаевна внимательно взглянула на Катю:
