Против штаба стоял «студебеккер», суетились солдаты, рыча, прополз к повороту «виллис» начштаба.
— Али? — Гандулинов тащил ящик к машине. — Прибыл?
— Майор где? Зачем таскаешь? Куда?
— К теще в гости! На передок снимаемся — отгулялись. Тащи свои шмутки.
— Майор где?
— Влип твой майор. — Сказал Гандулинов и поставил ящик. — Накирялся, повара генеральского съездил.
— Чего? Не понимай тебя.
— «Не понимай!» Выпил он, снять могут. Понял?
В полумраке терраски на ящике с картами сидел майор. Он был без фуражки, ворот расстегнут, блестел потный лоб. Изредка он поводил шеей, хрипел:
— Не подходи!
Офицеры грудились у порога, посмеивались, Ткаченко просил умильным голосом:
— Вэ Гэ, отдай карты! Сел як клуша. Грузить трэба. Отдай!
Выпуклые глаза майора медленно обводили всех, не отвечали.
— Виктор Герасимович! Слезь, задерживаешь машину, — сердито уговаривал толстый топограф.
— А он и не слышит, — сказал Ивлев. — Алиханка, подойди к нему, может, тебя признает? Иди вот сюда. Ну?
— Товарищ майор! — громко, краснея, доложил Алихан и проглотил слюну. — Рядовой Алихан прибыл… Пакет отдавай, бендера стреляй… Он смешался и замолчал. Выпуклые глаза повернулись, уперлись, из-под надбровий сквозь серую паутину пробился вопрос, осмыслялись зрачки.
— Али. Алешка? Ты? Встань здесь, сынок, охраняй. Меня. Автомат есть? Охраняй. Окружили, заразы!..
Наступила тишина, Алихан растерянно вертел головой, моргал.
— Сойди, Виктор Герасимыч, — сказал топограф. — Грузить надо, начштаба уже отбыл.
— Не сойду! Я и сам… Врете, гады! Под Винницей тоже так… Не сойду!
Грозно врубились складки на щеках, серая паутина опять затянула, глаза, которые видели страшное, расширялись; Алихан попятился: майор был не пьян — болен.
— Пистолет у него забрали? — негромко спросил кто-то.
К террасе подошел ординарец начштаба. Его толстощекое лицо было вымыто, сонно. Он поморгал, поправил пилотку.
— Тебе кого, телок? — спросил Гандулинов, который сидел на лавочке.
— Товарища майора Самсонова.
— Иди вон туда. Он тебе даст «товарища»!
Ординарец взошел, пригляделся к полутьме, четко вскинул руку к виску:
— Товарищ майор, полковник Юрин приказал донести готовность к выезду!
Майор долго всматривался в белесый пухлый блин. Все притихли.
— Ты булки любишь жрать? — спросил майор зловеще. — А? А вшей ты кормил? А? Сдаться захотели? Не-еет! Я — вашу… вас! Майор привстал, лапая пустую кобуру, ординарец с грохотом скатился по ступенькам.
— Ты, телок, — позвал его Гандулинов, — не вздумай начштаба докладывать. Понял? А то мы тебя отелим!
