Он указал на почти пустую повозку, где лежало лишь несколько шкур. Двимгрин возмущенно фыркнул, услышав слово «отец», и покосился на попутчика. Алед понял его взгляд и поспешил избавиться от случайного собеседника.
— Ну, вам, наверное, пора выезжать. Так что доброго пути! — произнес санамгелец. — А нам пора отдохнуть с пути.
— А я не торопливый, — отмахнулся назойливый купец. — Торопливые еще поутру уезжают. Если вы не против, то я вам компанию составлю. Побеседуем за бутылью местного эля.
Тут Двимгрин не сдержался:
— Мы против, гоблинские норы! Убирайся прочь!
Торговец больше не сказал ни слова. Он лишь испуганно вытаращился на колдуна, и, странно подергиваясь всем телом, тронул повозку в сторону ворот. Парнишка-конюх едва успел отпрянуть.
— Что это с ним? — недоуменно проговорил он.
Двимгрин махнул рукой и с полным безразличием в голосе промолвил:
— Чудак какой-то.
— Очередной, — со вздохом подтвердил юный конюх и, забыв о купце, оглядел лошадей.
— Дай им овса побольше, парень, — бросил Двимгрин и протянул руку с небольшой горстью серебряных монет. — Им еще предстоит долгая дорога.
Отрок кивнул и заверил, что к утру лошади будут как следует накормлены и отмыты. Путники слезли с телеги и направились к трактиру. Колдун взял с собой завернутый в плащ огненный меч. Алед оставил лук в повозке. Он счел, что оружие вряд ли пригодится ему в трактире, тем более лук.
В нос сразу ударил запах эля и меда. Зал трактира оказался довольно большим, как и ожидалось. Большая часть расставленных в беспорядке столов была занята. Крики, смех, стуки опустошаемых деревянных кружек о столешницы не смолкали ни на мгновение. В одном из углов стоял песнопевец с лирой и, надрывая голос, что-то пел. Разобрать слова его песни во всеобщем гаме пока не представлялось возможным.
Никто не обратил на вошедших внимания. Колдун уже уверенно продвигался между столами к стойке, за которой орудовала не слишком суетливая женщина средних лет. Алед пошел вслед за ним. На миг санамгелец замешкался, остановив взгляд на горстке гномов, расположившихся в дальнем углу, но сразу встретил неприветливый взгляд одного из представителей бородатого племени и поспешил отвернуться.
Проникли втроем они в логово зла,
Оставив за спинами свет,
От самого Хилта дорога вела,
Сопутствовал горный хребет…
Наконец-то Аледу удалось услышать кое-какие слова неизвестной ему песни.
Колдун остановился у стойки и, не сводя глаз с женщины, негромко произнес:
