Происхождение боли | страница 9



Глинистые комья сыпались с острого клинка на шею Эжену, опрокинутому навзничь. Человек, стоящий над ним, спросил, тяжело дыша:

— Мы знакомы?

— Я где-то слышал твой голос.

— А. Судя по твоему, ты — Эжен де Растиньяк. Мы увиделись впервые у госпожи де Ресто. Я — Максим де Трай, — говорящий легко отступил, изящно облокотился на воткнутую в землю лопату, — Хочешь, зови меня просто Макс

— Какого чёрта ты здесь делаешь!?

— Ну, а ты?

— Я… я хочу к нему!.. Я больше не могу!.. Мне надо его видеть!!!

Эжен распластался на жухляди и грязи, трясясь от стужи и истерики.

Макс присел к нему, приподнял его за борт сюртука, усадил, ловя его глаза своими.

— Кто он тебе?

— Он — ОТЕЦ!.. — отвечало что-то из Эжена, грозя раскрошить его зубы.

— Там — с ним — что-то ещё есть? Там захоронено какое-то сокровище?

Эжен прокивал подтверждение, потом, отпущенный, приподнялся на локтях и простонал: «Не смей!». Макс обернулся:

— Я имею право. Я ему зять.

— Я тоже…

— Разумеется. Я поделюсь с тобой.

— Это нельзя делить.

— Тогда оно достанется сильнейшему, — спокойно и просто постановил Макс, возвращаясь к своей чёрной работе.

Эжен понемногу опомнился. Теперь под мерный луск железа о землю и гравий он сидел, обнимая колени, и следил за Максом. Рывший думал лишь о том, сколько ещё ударов, трудных рывков и бросков ему осталось. Но вот лопата наткнулась на крышку гроба — глухо стукнуло под землёй — и в груди у того и другого. До этого мгновения Макс считал себя усталым, ждал конца. Теперь ему хотелось любой ценой продлить это жуткое дело. Он расширил яму, утоптал дно вокруг гнилого ящика, выкинул наверх лопату, подскочил, опершись на край ямы, сел там, перевёл дух и глянул на Эжена:

— Предлагаю, — выговорил, — шанс завладеть кладом. Достань его оттуда… Заодно и повидаешься… Не забудь инструмент.

Он не верил, что это случится, но его непрошеный товарищ безмолвно подполз, волоча свою лопату, свесил ноги в могилу и соскользнул в неё, дрожа, со страхом на лице, но при том поспешно. Максу не хватило сил смотреть, что будет делать этот одержимый.

Эжен же нащупал щель под крышкой гроба и стал просовывать в неё лезвие лопаты. Длинный черенок уткнулся в земляной срез, осыпал его и всячески мешал. Эжен взрычал от злости и одной рукой сорвал с палки железный наконечник, саму её вышвырнул прочь, наложил на оружие вторую руку и, встав на колени, повернул широкий клинок в щели и открыл гроб; поддел дверь уже пальцами, оттолкнул её. Тут его взяла немощь. Он даже глаз не мог открыть, сидя, упираясь спиной в землю, коленями — в гроб.