За дверью темнота имела багровый оттенок. Узнаваемый голос сказал: «Войди».
Люсьен потянул дверь за ручку, заглянул, вошёл… Первое, что он испытал, это жар, такой, какого никогда в жизни не испытывал. Посреди комнатки, раскалённая докрасна, стояла железная печь, похожая на гигантский бутон тюльпана, единственный источник света. По стенам — ступенчатые деревянные лавки-полки, под ногами — решётчатый настил из сухих гладко оструганных реек.
— Иди сюда.
Люсьен вздрогнул, заметив в правому углу существо с яркими глазами, изумрудной яркости которых почти не нарушало красное свечение; робко приблизился и пролепетал:
— Пожалуйста, будьте милостивы со мной, господин чёрт. Я настрадался в жизни…
Тот, наверное, улыбнулся и, протянув руку, поманил со словами:
— Ты ещё забавней, чем показался сначала. Не бойся, садись рядом.
Люсьен повиновался.
— Прислонись ко мне, — и незнакомец, обняв своего гостя сзади, точно так же, как на мосту, притянул его к себе, — Здесь нет свечей: они плавятся; нет железа: оно начинает кусаться, а крысёнок мёрзнет и дрожит. Мёртвый жар не заменит живого тепла.
— … Вы всё равно не сможете мне помочь.
— Почему?
— … Я не хочу говорить…
— Здесь мои владения, и все происходит по моему желанию. А я желаю добра. Тебе. Давай знакомиться.
— Меня зовут Люсьен…
— Очень красиво. А моё имя просто: John Gray — Серый Жан.
— Вы англичанин?
— Да.
— Вам не подходит это имя.
— Не нам судить… Имя — это судьба. Ты веришь в судьбу?
— Я не хочу в неё верить. Что хорошего, если кто-то за тебя всё решает!
— Ему, например, можно довериться и успокоиться, никогда ни в чём не раскаиваясь, ни чего не страшась, не сомневаясь. Но сейчас слишком много стало людей, хотящих решать участи мира. Ты из таких?
— Я не смог таким стать… Мои мечты разбились… Нет, не так… Мне не удастся объяснить.
— Пытайся.
— Это всё Париж. Когда видишь просто кусочек улицы, или дом — внутри или снаружи — слышишь звуки одного квартала, кажется, что всё обычно… Но если вообразить Париж весь целиком!.. О, сударь, — это же ужасно, это страшно! Такой огромный! такой огромный город! Ему нет конца и края!.. Столько домов! Столько людей! Глаз — злых, хитрых! Ртов — орущих, шипящих, хищных! Столько желаний! И я среди них… Я один… Ну, как я решился? как посмел?! Что я могу? такой огромный город! Я ничто в нём!.. И все — каждый — ничто!.. Я это понял… Но как я ненавижу их — тех самонадеянных, самодовольных тварей, которые считают, что крутят, как брелок, на пальце Солнечную систему. Выродки! Это мир существует только для того, чтоб каждый человек был раздавлен — рано или поздно! Зачем же, зачем и кто построил этот город!? Он не умещается у меня в уме! Моя душа распухла, как утопленник! Она ослепла, увидев Париж, оглохла от всех его шумов!.. Мои глазницы пусты!.. И я проклинаю тех, у кого они заросли незрячим мясом, которые имеют нахальство думать, будто этот мир ждёт не дождётся их распоряжения — таких, как Растиньяк!..
