— Хорошо у тебя тут…
— Говори потише: за стенкой спят мои дети.
— Мать которых — Анастази?…
— Разумеется.
— А она где? Что с ней?
— Она овдовела. Муж обошёл ей в завещании, отказал всё старшему сыну… Впрочем, там и отказывать-то уже было нечего… Она ушла в монастырь, Эрнеста забрала тётка, Полину и Жоржа — я.
— Давно вы тут ютитесь?
— Мы всего-то две недели как вернулись из Англии. Там у меня кое-какая недвижимость. Еда там сытная, погода хорошая — летом, но зимовать невозможно…
— Слушай,… Макс, ты в состоянии объяснить, что тебя понесло на Монмартр?… что ты там надеялся откопать — мешок алмазов что ли?… Я, допустим,… ну,… с приветом немного — это же ясно, но по тебе никак не скажешь…
— Мне были сны. Их трудно описать. Это началось ещё в Англии, а здесь стали являться и дневные видения… О тебе… Ты знаешь больше моего.
— Я только знал, что там есть этот медальон — я сам его туда положил.
Макс протёр золотой диск краем платка, рассмотрел у света.
— Но ты ведь не за этим шёл?
Эжен почувствовал испуг перед разоблачением, хотя не понимал, на чём его ловят.
— Я не помню, когда последний раз ел! Мне не на что купить воды и дров! Мне нечего надеть! Всё, что можно, я уже отнёс в ломбард…
— Не то, — непреклонно вёл его к признанию Макс, — У тебя ведь есть богатая любовница.
— Я не могу её больше видеть! Она позволила ему умереть!..
— Так кто он тебе?
— Он мне всё!!! Он единственный, кого я люблю!!!
Макс присел на табурет, прикусил большой сустав указательного пальца…
— За что?
— Я не встречал никого лучше! Он был сама доброта и любовь. Как они могли так поступать с ним!? По сравнению с ним все они — грязь!
— А ты?
— … Меня он называл своим ангелом… Но я тоже виноват…
— … Ты рад, что встретился сегодня с ним?
— Ты не представляешь, как! Он улыбнулся мне. Теперь мне нечего бояться, а ждать совсем недолго, и он не прогонит меня…
— О, боюсь, это ошибка. Ты нужен ему здесь и дорог лишь как защита и услада его дочери. Твоё место — возле Дельфины, и если ты от неё отречёшься, он проклянёт тебя.
— … Но она… глупая эгоистка!.. у неё… белые ресницы…
— У неё могут быть зубы в три ряда и ежовая шкура на животе, но ты принадлежишь ей. Так распорядился Отец.
— Ну, а сам ты чего заслужил!? Из-за тебя жизнь другой его дочери стала адом! Где твоя любовь и верность!? Как ты смеешь читать мне тут мораль!?
— Не ори: детей разбудишь.
— Покажи мне этих детей! Может, у тебя и нет их! может, это только блеф — ведь ни на что другое ты как будто не способен! А! Ну, ещё лопатой шуруешь недурно!
