— После той истории у меня в Алерии осталось только два надела, но не это главное. Когда кучку крестьян, защищающих свой исторический промысел, берет штурмом тысяча вооруженных полицейских, четыре танка, пять военных вертолетов, и на протяжении суток идет пальба, значит, власть осознает — на этом острове ей есть чего опасаться!
***
Последующие дни текли вяло и монотонно.
По крайней мере, Родиону так казалось, потому что он был предоставлен сам себе. Эва где-то раздобыла медицинский корсет, который вместе с обезболивающими позволял ему часами просиживать на веранде бунгало в удобном кресле, листая книги из гостевой библиотеки, где часто вместо закладок попадались засохшие листья и обертки от конфет. Эва вместе с Арно занималась подготовкой нового спектакля, ну а Франсис уезжал на весь день на свою винодельню.
От безделья Родион принялся делать наброски для путеводителя по острову, который, впрочем, издательство ему готовить не поручало.
Впервые за все время он подумал об Анне. Она, конечно, должна быть напугана его исчезновением и до сих пор ничего о нем не знает… Но, скорее всего, ее уже нет на Корсике, она должна была уехать еще в воскресенье. Кстати, надо бы заглянуть в прокат, заплатить за испорченное оборудование…
Мысли быстро приняли другое направление и в это русло больше не возвращались.
В пятницу рано утром в дверь постучали. Заглянул Франсис.
— Вы, я вижу, идете на поправку: корсиканский воздух излечивает. — Он дружелюбно похлопал Родиона по плечу. — У меня к вам просьба: пригласил на ужин нового партнера по бизнесу, он ваш соотечественник. То есть он тоже русский, — спохватился Франсис. — Так вот, я подумал, было бы здорово, если бы вы к нам присоединились… Ну и заодно помогли бы мне с ним объясниться. Как видите, я не бескорыстен.
Родион был искренне рад выбраться из своего «скита» и ровно в семь вошел в гостиную хозяйского дома.
Обстановка виллы сначала казалась самой простой, но при ближайшем рассмотрении становилось понятно, что каждая вещь имеет свою биографию.
Из массивного кресла рядом с камином, отгороженным чугунной решеткой, поднялся статный крепкий мужчина. Русский в нем угадывался с первого взгляда. Светлые тонкие волосы, славянские черты лица, спортивная фигура. На лбу — едва заметное родимое пятно какой-то географической формы. Гость поздоровался забавным фальцетом, который никак не вязался с его внешностью.
— Павел, — мужчина протянул руку. — Честно говоря, не предполагал, что встречу здесь соотечественника.
