— Правда, Федор, — сказал я уныло, потому что понял, это не разведрота, а получается какая-то спортивно-хозяйственная рота.
— А ты заметил, какие в казарме табуреты, а в Ленинской комнате стол и стулья, это, брат, сделали мои столяр, плотники и резчик по дереву, я их сам сманил из саперной роты, — ротный гордо посмотрел на меня.
Так началась моя служба в разведроте. Потом, конечно, я узнал что не все так плохо как показалось вначале. Остались еще люди не случайные в разведроте их набирал и обучал еще старый ротный, по слухам он сейчас был в Испании, а может быть рубил деревья где-то на Колыме. В первые дни, разрываясь между политзанятиями, политинформациями и других мероприятий в роте, я упорно искал людей, которые могли меня обучить профессии военного разведчика. Так я узнал о старшине Олеге Лущеве, который до службы в армии был охотником-промысловиком. Лущев в первые свои стрельбы как-то умудрился на полковом стрельбище побить все нормативы по стрельбе и попасться на глаза большому начальству, которое это впечатлило и отправило молодого солдата в школу снайперов. После окончания школы, Олег вернулся в часть, где регулярно стал занимать призовые места по стрельбе и когда его служба подошла к концу, написал рапорт и остался на сверхсрочную. Когда мы с ним подружились, он и познакомил меня еще с двумя детьми леса, которые взялись меня обучать лесной премудрости и еще одним специалистом по вооружению, который потом обучил меня пользоваться всем вооружением, которое есть в наличии. А вот в роте, вернее в вооружении роты все было ужасно. Скажите мне, зачем разведчикам трехлинейка? Вот и я не знаю, или зачем три пулемета "Максим", они же весят 65 кг каждый. Я сначала пытался поговорить с начальником разведки о замене трехлинеек, стрелять из которых можно прицельно только примкнув штыки, хотя бы на кавалерийские карабины, которые короче на 20 см. Но мне сказали, что как только нас переведут в кавалерию, так сразу получим карабины, шашки и коней впридачу. И вообще по штатному вооружению у вас все есть что положено, так что идите, товарищ политрук, и занимайтесь своими прямыми обязанностями. Ну, я и пошел, но только к особисту, потому что вопрос с перевооружением разведроты может решить только он, вернее его ведомство.
— Здравствуйте, товарищ старший лейтенант, — постучав в обитую дерматином дверь и сразу ее открыв, поздоровался я.
— А-а, Чуйко, заходи, ты-то мне и нужен, — сказал начальник кабинета, двигая бумаги и закрывая папку которую до этого просматривал, — заходи, присаживайся.
