Когда мой отец начал чаще вести бизнес с Сербанами, они проводили больше праздников в нашем доме, больше ужинов. Все виды принятия пищи. И что я сделала? Я заметила Пирса, признала его всеми способами, которыми не должна была.
Я поняла сразу, что он был здесь, только потому, что у него не было выбора в этом вопросе. Его отец был убит за месяц до этого, и это означало, что он и его брат Джакс, должны были подняться по должности. Теперь, чувствуя себя бесчувственной дурой, я начала отступать.
─ Черт, мне жаль…
− И о чем конкретно ты сожалеешь? О смерти моего отца? − его голос скатился до презрения.
Несмотря на то, что он не знал, что мои извинения касались этого. Я была слишком осведомлена, как мало значат слова «мне жаль», когда вы потеряли кого-то. Я так и сказала ему, но видела, что он мне не верил.
─ Мне жаль за то, что я сделала, ─ мой голос был тих.
Я даже не знала, почему я извиняюсь. Вероятно, он забыл об этом, а я только что освежила воспоминания. Он мог принять мои извинения или оставить, но я закончила диалог полной импровизацией.
Я отвернулась от него и, возможно, сделала два шага, прежде чем его рука обернулась вокруг моего бицепса и повернула меня назад.
─ Подожди, ─ его голос сейчас звучал мягче, но я все еще видела резкость. ─ Почему ты извиняешься?
Его глаза сверлили мои, и тепло расползлось по моему позвоночнику. Я никогда не могла понять, что происходило рядом с ним, что заставило меня так волноваться. Каждый раз, когда я приближалась к нему, я находилась между раздражением и дикой, неуместной похотью. Это было такое чертовское клише ─ хотеть плохого мальчика.
─ А как ты думаешь? Ночь, когда ты отвез меня домой. За то, что я сделала неправильно и вообще не должна была делать.
Я могла заполнить страницы записной книжки, почему мне было жаль. Пирс издал гортанный звук, что могло бы быть рычанием, и отпустил мою руку, чтобы притянуть меня в объятия.
Я резко втянула в себя воздух, заставив вдохнуть неповторимый запах его одеколона. Это был чудесный цитрус с намеком на море и специи. Я осознала, насколько он был мускулистым. Его тело было потрясающим. Мои глаза оглядели сад, убедившись, что мы одни.
─ Я не злился на то, что ты сделала, ─ признался он, хотя тон все еще был раздраженным.
Я снова обратила на него внимание и моргнула. Что?
─ Да, ты злился, я была рядом с тобой.
Я попыталась сконцентрироваться на его лице, а не на том, что его руки были в опасной близости от моей задницы. Или, что мы все еще держались друг за друга. Его тело прижалось к моему, что негативно сказывалось на моей психике. Разве это не тот человек, имеющий инстинкт хищника, чтобы требовать женщину? Нет. Если он был газелью, то я была голодным львом.
