Наш дом не пострадал, а вот хозяйский был полностью разрушен. Сами хозяева пропали.
Утром на ферму прибыл командир патриотических войск и приказал забрать всю оставленную технику. Батарею ПВО бросили.
Уходить нам было некуда, да и не хотелось, поэтому мы остались в домике. Вечером того же дня ферму заняло объединенное подразделение африммов и сецессионистов. Старший офицер-африканец подверг нас тщательному допросу.
Мы с интересом наблюдали за солдатами: белые мужчины, воюющие заодно с чернокожими, были для нас в новинку. Всего отряд насчитывал сорок человек, из них около пятнадцати – белые. Оба офицера – африканцы, сержант – британец. Все соблюдали дисциплину и хорошо с нами обращались.
На следующий день на ферму заехал высокопоставленный командир сецессионистов. Я сразу же узнал его по снимкам, которые печатали в газетах патриотистов. Его звали Лайонел Коулзден, армейский полковник в отставке. Перед войной он был известен как активный защитник гражданских свобод. Когда африммы стали захватывать жилье в городах, он восстановился на службе и с началом серьезных боевых действий вместе с подчиненными подразделениями перешел на сторону африканцев. Теперь он был полковником повстанческой армии. Правительство Трегарта заочно приговорило его к расстрелу.
В личной беседе со мной и Салли он сказал, что нам придется уйти. Скоро должно начаться контрнаступление патриотистов, и нам может угрожать опасность. Еще он предложил мне немедленно вступить в ряды сецессионистов, но я отказался, сославшись на то, что должен заботиться о дочери.
Когда мы собрались, он передал мне листовку, где были доходчиво расписаны конечные цели сецессионистов. Они обещали: восстановить правопорядок; не преследовать никого, кто сражался на стороне патриотистов; вернуть парламентскую монархию, как до войны; восстановить судебную систему; в кратчайшие сроки обеспечить жильем всех бездомных гражданских; а также предоставить полное британское гражданство всем африканским беженцам, которые в настоящий момент находятся на территории Соединенного Королевства. Внутренне я был полностью согласен со всеми пунктами, однако опыт последних событий говорил мне, что разрешить нынешний конфликт миром невозможно.
Нас посадили в грузовик и отвезли в деревню примерно в часе пути от фермы. Она находилась на так называемой «освобожденной» территории. Рядом мы заметили небольшой африммский военный лагерь и обратились туда за помощью в размещении. Никакой благожелательности, которую демонстрировал полковник, мы не встретили. Более того, нам пригрозили арестом. Мы немедленно ушли.
