Женщина, что постарше, задавала вопросы в пустоту, а остальные участницы держали стаканчик и читали ответы. Какое-то время я увлеченно наблюдал за процессом, гадая, специально ли они двигают указку или нет. Некоторые «ответы» вызывали визг восторга и удивления, и вообще весь процесс был очень шумным. В конце концов мне надоело, и я ушел.
В дальнем углу склада, за стеллажами с тканью, я вдруг заметил Тони с мавританкой – той, которая младше. Они оба были одеты, но девушка лежала на спине, раздвинув ноги, а Тони сверху. Рукой он водил под платьем, сжимая ей грудь. Меня они не видели.
Уходя, я услышал шум за столом, где гадали по доске. Кто-то – а именно, вторая мавританка – вскочил и побежал в цех. Ее подруга, вероятно, заметила это, и, выскочив из угла, где уединялась с Тони, побежала следом. Они стали ругаться на своем языке, перекрикивая друг друга, пока одна не заплакала. Затем обе перестали общаться с остальными и к концу следующей недели уволились.
* * *
Наступила ночь, а дом еще горел, окрашивая соседние постройки в темно-оранжевый и окутывая деревню едким, сладковатым дымом.
Настрой в группе немного изменился. В том, что стало с теми четырьмя девушками, я, как и остальные, увидел реальное подтверждение самых худших опасений по поводу наших женщин.
Если брать по отдельности, полагаю, каждый из нас оторопел от ужаса, и вместе мы лишь укрепились в своем нежелании вмешиваться в ход гражданской войны. О продолжении поисков даже не заговаривали. Однако моя решимость только усилилась. Салли – маленькая девочка, у нее еще вся жизнь впереди. Именно о ней, а не о жене я беспокоился больше всего.
Когда стемнело, я отделился от группы и пошел в дом неподалеку от того, который мы запалили. Хотя пожар утих, дерево продолжало тлеть и светиться. Потухнет, скорее всего, только к утру. Запах дыма напоминал мне об осени.
Я сидел в одиночестве в старом кресле на первом этаже и думал, что буду делать завтра.
Время шло. Откуда-то доносился гул двигателей, но я не обращал внимания. Только когда шум стал мешать мне думать, я вскочил с кресла и выбежал на участок за домом.
Небо было ясное, месяц немного подсвечивал землю. Я сидел в темноте, так что глаза у меня привыкли сразу. Через пару мгновений я понял, откуда идет звук: с юга к деревне приближалась группа вертолетов. Они шли низко и не быстро. Я кинулся на землю, сжимая в руках винтовку. Когда вертолеты пролетали надо мной, я пересчитал их: ровно двенадцать. Они еще сильнее замедлили ход и опустились на поле за деревней. Меня окатывало то вибрацией от двигателей, то порывами ветра от пропеллеров.
