Фуга для темнеющего острова | страница 66
После долгих поцелуев и ласк я откинулся на ковер, увлекая Изобель за собой. Пока она водила ладонью мне по груди и по животу, я все ждал, что она сунет руку мне в штаны и начнет гладить член.
Постепенно ее пальцы опускались ниже, касаясь пояса, затем проникли под него и тут же нащупали головку пениса. Явно не ожидав, что у меня уже встал, Изобель отдернула руку и, вся дрожа, отвернулась.
Выждав пару минут, я прошептал:
– Что такое? Что случилось?
Впрочем, я прекрасно знал, что случилось и что она не ответит.
Изобель молчала. Я осторожно положил руку ей на плечо. Кожа у нее была холодная.
– Что случилось? – снова спросил я.
Она опять не ответила. Несмотря на это странное поведение, у меня по-прежнему стоял.
Наконец она перевернулась на спину, взяла мою руку и положила себе на грудь. Как и плечо, она была холодная, а сосок – мягкий и скукоженный.
– Давай, – сказала она.
– Что давай?
– Сам знаешь. Ты ведь хочешь.
Я не шевелился. Делать, как она говорит мне, не хотелось, но и грудь ее я тоже не отпускал.
Видя мою нерешительность, она снова взяла меня за руку и резко сунула себе между ног, сама при этом снимая трусики. Я почувствовал прикосновение теплых мягких волосков. Изобель снова затряслась.
Я тут же вошел в нее. Нам обоим было больно и неприятно. Еще я боялся, что мы слишком шумим, и родители вот-вот прибегут разбираться, в чем дело. Когда я кончал, мой пенис выскользнул у нее из влагалища. Часть спермы попала внутрь, а часть – на ковер.
Я откинулся в сторону. Где-то глубоко я чувствовал разочарование от того, что, несмотря на свой сексуальный опыт, я вел себя как подросток, лишающийся девственности с невинной девочкой. Но больше всего мне хотелось свернуться калачиком и не двигаться.
В итоге Изобель пришла в себя первой. Она поднялась и включила настольную лампу. Я впервые увидел ее стройное юное тело без одежды, лишенное сексуального ореола загадочности. Ногой она подтолкнула ко мне мои вещи. Мы молча оделись, не глядя друг на друга.
На ковре, где мы лежали, темнело влажное пятно. Салфетками оттереть на удалось – въелось.
Я собрался уходить. Изобель прошептала мне на ухо, чтобы я не заводил мотоцикл, пока не дотолкаю его до шоссе, а потом поцеловала. Мы договорились увидеться в следующие выходные. И вышли в коридор.
Ее отец в пижаме сидел на лестнице. Лицо у него было заспанное. Мне он ничего не сказал, а Изобель схватил за руку и не отпускал. Я выскочил на улицу и сразу завел мотоцикл.