Фуга для темнеющего острова | страница 44



Оглянувшись, я увидел, что Августин подозрительно смотрит мне вслед. Я почесал в паху, мол, надо отлить. Он махнул рукой, и я пошел дальше.

Отойдя на почтительное расстояние, я сделал широкий крюк, держа лагерь по левую руку. Потом осторожно приблизился к палаткам. Никого рядом не было.

Прячась за каждым деревом и кустом, я подобрался к палатке, где лежала винтовка. Еще раз убедившись, что никто меня не видит, я на четвереньках подполз к пологу и прижался к земле, под тросом, соединявшим части забора.

В палатке мужчина оскорблял шлюху, покрывая самыми мерзкими ругательствами ее расу. От перевозбуждения голос у него срывался и хрипел. Она в ответ страстно стонала.

Я просунул руку под полог и нащупал винтовку. Медленно, чувствуя, как заходится сердце, я вытащил оружие из-под подстилки и кинулся к деревьям. Спрятав винтовку в густых зарослях боярышника, я направился обратно ко входу в лагерь.

Завидев меня, Августин отпустил похабный комментарий. Вокруг рта у него были коричневые разводы от шоколада.

* * *

Закрытие колледжа привело ко второму крупному финансовому кризису в моей жизни. Какое-то время мы с Изобель жили на сбережения, но уже через месяц стало ясно, что надо искать работу. До этого я не торопился, так как ходили слухи, мол, колледж вот-вот откроют. Я периодически звонил в администрацию. Там даже трубку не брали. Поэтому я все-таки искал себе другое место, хотя и без особого энтузиазма.

Великобритания переживала глубокую рецессию. Сколько бы правительство ни хвасталось своей налоговой политикой, от череды неудачных решений это не спасало. Именно экономическая программа принесла Джону Трегарту и его свите победу на выборах, однако на деле бюджет месяц за месяцем уходил в минус, государственный долг достиг рекордных отметок, резко подскочили цены, начались массовые увольнения.

Первым делом я пошел по издательствам, убежденный в том, что магистерская степень по истории Англии обеспечит мне должность редактора или консультанта, хотя бы временную. Очень скоро мне пришлось отказаться от этого заблуждения: моя степень не стоила и гроша. Кроме того, в книгопечатной отрасли, как и в остальных, всеми способами стремились сократить расходы, в первую очередь на сотрудников. Такие же сочувственные взгляды я встречал, обращаясь в разные учреждения – работа в конторе тоже исключалась. Туда, где требовался ручной труд, можно было не соваться. С середины семидесятых распределением рабочих мест в промышленности ведали профсоюзы. На серьезных предприятиях действовал принцип «закрытого цеха», на всех прочих низкоквалифицированный труд либо почти не оплачивался, либо им занимались сплошь иммигранты.