Когда мисс Кломп попросила маму помогать готовить еду, я бросила взгляд в мамину сторону. Это было ее самым нелюбимым занятием, и я ожидала увидеть проблеск нежелания на ее лице. Вместо этого я увидела благодарную готовность помочь: главное, что мы наконец нашли безопасное место для жизни.
Мы допили чай и поднялись на три лестничных пролета вверх, на чердак, где мисс Кломп отделила небольшую спальню для меня и гостиную с цветастым диваном для мамы.
Пока я оценивала окружающую обстановку, мама спросила: «Насколько здесь безопасно?»
Немцы часто совершают обыски, призналась мисс Кломп с пугающей правдивостью, «как крысоловы, пытаются истребить “скрывающихся евреев-вредителей”», но, подчеркнула она, Сопротивление также имело твердое намерение защищать невинных людей. Возможно, она хотела, чтобы мы почувствовали себя увереннее, но когда я услышала обо всем этом, у меня заболел живот от страха.
Мисс Кломп официально не была членом Сопротивления (она просто хотела помочь и выступала против оккупации и новых правил), но в тот вечер она познакомила нас с неким господином Бруксма, коллегой-преподавателем из ее родной провинции Фрисландия. Он был умным, надежным и находчивым, и мы чувствовали себя в полной безопасности, отдавая наши жизни в его распоряжение, поскольку он, как мог, старался защитить нас.
Его первая задача, сказал он нам, заключается в сооружении тайника, куда мы могли бы спрятаться в случае нападения нацистов на дом. Лучшим способом представлялось отгородить пространство туалета на одном конце длинной ванной комнаты и установить скрытый люк, покрытый плиткой.
Вместе с надежным строителем господин Бруксма начал собирать материалы и ночью тайно проносить их по частям в дом. Они не успели закончить работу до конца третьей недели нашего пребывания. Это было поздно вечером, и мы все устали, но нужно было все-таки выложить плитку до конца.
– Ты совсем измучился, может, хватит на сегодня? – спросила его мисс Кломп.
Подумав, он ответил: «Нет, давай закончим работу. Тогда все будет готово».
В итоге, когда все было сделано, мы пожали руку нашего помощника с чувством глубокой благодарности. Мама опробовала тайник, легко исчезая за стеной, только что выложенной плиткой. Мы упали в кровать настолько уставшими, что уже не могли волноваться, и я провалилась в сон на несколько минут. Совсем ненадолго.
«Есть здесь евреи?»
Громкие, грубые голоса донеслись снизу. Я крепко спала в этот момент, но звуки подъехавших машин на улице и стук в парадную дверь вернули меня в сознание. Вдруг мама схватила меня, и я окончательно проснулась.
