Затем в сентябре нацисты запретили еврейским торговцам продавать свои товары на улицах. Затем евреям запретили работать на государственной и гражданской службе, а затем в университетах. К октябрю 1940 года все еврейские предприятия должны были быть зарегистрированы у нацистов.
В январе 1941 года нацистский режим потребовал полной регистрации всего еврейского населения в 130 000 человек, а в июле взрослым были выданы удостоверения личности с большой буквой «J», означавшей – «еврей». Евреи могли ожидать, что их остановят и попросят предъявить удостоверение на улице, в автобусе или трамвае, и если они вдруг оставят его дома, нацисты арестуют их на месте. Кажется невероятной нацистская вера в то, что они могли низвести тысячи мужчин и женщин – цельных, сложных личностей – лишь до буквы «J».
У мамы с папой уже были австрийские паспорта со штампом «J», прежде чем их забрали после аншлюса и заменили бесполезными немецкими паспортами – также с буквой «J». Тогда они также были изъяты, и все мы остались без гражданства. Даже в бельгийскую визу мамы вставили имя «Сара», чтобы власти знали, что она еврейка. (Еврейских женщин называли «Сара», а к мужским именам добавляли «Израиль».)
Наша жизнь становилась все более и более ограниченной. Как владелец еврейской компании папа был вынужден передать обувную фабрику в Бреде христианину, хотя я думаю, что у него была договоренность, в соответствии с которой он все еще получал доход. Новые ограничения на выезд означали, что он все равно не смог бы ездить на работу. Всегда бывший успешным бизнесменом, папа начал нанимать других евреев, чтобы изготовлять сумки из змеиной кожи на дому.
Мы стали видеть вывески на театрах, кафе и других общественных зданиях – «Запрещено для евреев». Еще более тяжелым для мамы и Хайнца было то, что все были вынуждены сдать свои радиоприемники, чтобы исключить возможность передачи новостей из Лондона. Теперь папа скучал по тем временам, когда можно было слушать обнадеживающие новости от наших английских союзников, а мама и Хайнц тосковали по музыке из Лондонской филармонии.
В феврале 1941 года сотни тысяч голландских граждан обездвижили Амстердам всеобщей четырехдневной забастовкой. Она произошла в знак протеста против жестокости немцев по отношению к евреям после драки возле кафе-мороженого. Это был первый признак организованного сопротивления со стороны голландского народа, и он застал нацистский режим врасплох.
