Ллойд развернулся и помчался сквозь заросли сабаля, выставив руки перед собой. Он понимал, что в любой момент аллигатор может схватить его сзади или выломать доски, ударив снизу, если он крался следом за ним под настилом по дну канала. Ллойд вылетел из-под арки, весь испачканный кровью – и кровью Дона, и своей собственной кровью, сочившейся из многочисленных царапин.
Лори не убежала домой. Она стояла в десяти футах от арки и, как только увидела Ллойда, рванулась к нему, оттолкнулась задними лапами и прыгнула. Ллойд поймал ее (как футбольный мяч, как пас, отданный от отчаяния в никуда) и побежал, едва ли осознавая, что Лори вертится у него на руках, и скулит, и исступленно облизывает его лицо. Хотя позже он вспомнит об этом и уже не забудет.
Сойдя с дощатого настила на ракушечную дорожку, Ллойд оглянулся, почти ожидая увидеть, как аллигатор мчится за ними вдогонку с его жуткой, невероятной скоростью. На полпути к дому у него подогнулись ноги, и он сел на землю. Его трясло, слезы текли по щекам. Он постоянно оглядывался, высматривая аллигатора. Лори продолжала облизывать его лицо, но ее дрожь потихоньку унималась. Когда Ллойд почувствовал, что снова может идти, он встал и пошел, по-прежнему держа Лори на руках. Он останавливался еще дважды, пережидая приступы слабости.
Когда он проходил мимо дома Питчеров, Эвелин снова вышла на веранду.
– Знаешь, если ты будешь все время таскать своего пса на руках, он потом с рук не слезет. Ты видел Дона? Ему надо закончить эти рождественские украшательства.
Она действительно не замечает кровь, подумал Ллойд, или просто не хочет ее замечать?
– Случилось несчастье.
– Какое несчастье? Опять кто-то врезался в этот чертов разводной мост?
– Иди в дом, – сказал он.
И сам тоже подошел домой, не дожидаясь, послушает ли его Эвелин. Дома он налил в миску свежей воды, и Лори принялась жадно пить. Пока она утоляла жажду, Ллойд позвонил в службу спасения.
Должно быть, полиция пришла в дом Питчеров сразу после того, как они забрали с набережной тело Дона, потому что Ллойд слышал, как кричала Эвелин. Вероятно, кричала она недолго, но ему показалось, что очень долго. Он подумал, что, наверное, надо сходить к соседке и попытаться ее успокоить, но у него просто не было сил. Он даже не помнил, чтобы когда-нибудь так уставал, даже после школьных футбольных тренировок в жаркие августовские дни. Ему хотелось лишь одного: сидеть в кресле, держа на коленях Лори. Она заснула, свернувшись калачиком.
