– Да, наверное, испытательный срок закончился. Но если она меня переживет, Бетти, ты либо заберешь ее себе – и к черту аллергию Джима, – либо найдешь ей новый дом.
– Договорились, резиновый утя. – Этого резинового утю она подхватила еще в семидесятых из какой-то дурацкой песни и до сих пор употребляла это выражение в своей речи. Еще одна черточка в характере Бет, которая одновременно и умиляла, и жутко бесила Ллойда. – Я очень рада, что все получилось. – Она понизила голос. – Честно сказать, я не думала, что что-то получится.
– Тогда зачем ты ее привезла?
– Это был выстрел вслепую. Я знала, что тебе нужно что-то более трудоемкое, чем рыбки в аквариуме. Она уже научилась лаять?
– Она не лает, а тявкает. Когда приходит почтальон, или курьер, или Дон забежит выпить пива. Всегда по два раза. Тяв-тяв, и все. Когда ждать тебя в гости?
– Я уже была у тебя. Теперь твоя очередь ехать к нам.
– Тогда мне придется взять с собой Лори. Я ни за что не оставлю ее с Доном и Эвелин Питчерами. – Глядя на свою спящую собачку, Ллойд вдруг осознал, что ни за что не оставит ее с кем бы то ни было. Даже в коротких поездках до супермаркета он жутко нервничал, как она там без него, и, возвращаясь домой, всегда испытывал облегчение, когда видел Лори, ждавшую его в прихожей.
– Да, привози ее к нам. Хочу посмотреть, как она выросла.
– А как же аллергия Джима?
– К черту его аллергию, – сказала она и со смехом повесила трубку.
После восторженных охов и ахов над Лори – всю дорогу до Бока-Ратона она спала на заднем сиденье, за исключением коротенькой остановки, чтобы сходить в туалет, – Бет опять перешла в свой обычный режим въедливой старшей сестры. У нее всегда находились поводы, чтобы придраться к Ллойду (в этом смысле она была виртуозом), и сегодняшним поводом для придирок стал доктор Олбрайт и плановый медосмотр, с которым Ллойд явно затягивал.
– Хотя, надо сказать, выглядишь ты неплохо, – заявила она. – Даже, кажется, загорел. Если это не разлитие желчи.
– Умеешь ты подбодрить человека, Бетти. Да, это загар. Я гуляю с Лори три раза в день. Утром на пляже, в обед – до «Рыбного дома» по Шестимильной тропе и вечером снова на пляже. Мы с ней любуемся на закат. Вернее, я любуюсь, а она просто гуляет. У собак нет чувства прекрасного.
– Ты с ней гуляешь по дощатой набережной у канала? Господи, Ллойд, да она вся насквозь прогнила. Когда-нибудь она точно обрушится у тебя под ногами, и ты грохнешься в воду вместе с нашей принцессой. – Бет погладила Лори по голове. Собачка закрыла глаза и даже как будто заулыбалась.
