Антуан не мог вообразить себе жизнь без Луизы: ему казалось, что они всегда были вместе. Он даже не мог вспомнить, как жил «до Луизы», словно ее появление окутало туманом его прошлое. До тридцати лет это был молодой человек слегка не от мира сего, полностью поглощенный книгами и картинами, а затем долгой подготовкой диссертации; свое преподавание в Академии художеств он воспринимал как некую священную миссию. Потом в его жизни появилась Луиза, и он понял: вот оно – настоящее счастье.
Прошло семь лет, и счастья больше не стало.
Антуан был убит горем, но признавал правоту Луизы. Он не сумел ее убедить, что их любовь – залог будущего прочного союза. И теперь силился доказать это, но было уже слишком поздно. Последние месяцы совместной жизни Луиза отметила тревожными переменами настроения – предвестиями разрыва. Желал ли Антуан создать с ней настоящую семью? Разумеется, он отвечал, что желает. Хотя иногда и колебался. Его вполне устраивало их нынешнее, насыщенное и свободное существование. Но теперь он решил круто изменить ситуацию, внушить Луизе, что еще не поздно все исправить. Увы, возродить умершее чувство было невозможно. Время любви кончилось.
– Признайся, ты встретила другого?
– Нет. Конечно нет, – сказала Луиза.
Через несколько дней она ушла. Стоя в ванной, Антуан глядел на стаканчик для зубных щеток. Теперь в нем осталась только одна, его собственная. Значит, все это правда. Каждая такая мелочь принимала размеры непоправимого несчастья. Он решил выбросить стаканчик и все другие вещи, напоминавшие об отсутствии Луизы, – диванные подушки, вилки и даже дверную ручку, на которую она вешала свои бусы. После нескольких часов этой бессмысленной суеты Антуан решил, что проще переехать. Покидая их квартиру, он не почувствовал ни малейшего волнения. Горе в каком-то смысле притупило мелкие переживания. Он прощался со стенами, видевшими самую большую любовь его жизни, но боль разлуки отдавалась в его сердце еле слышными глухими толчками.
* * *
Антуан часто думал о ребенке, который никогда уже не родится у них с Луизой. По ночам образ младенца часто являлся ему, как виртуальное воплощение умершего будущего. Кто это был бы – девочка или мальчик? Какое имя они дали бы ему – Жанна или Гектор? Невозможно себе представить: то был роман, который никто никогда не напишет.
* * *
А жизнь – по избитому выражению – продолжалась. Антуан поселился в чудесной просторной квартире на набережной Роны. Он теперь прекрасно зарабатывал и, конечно, мог себе позволить снимать такие хоромы, но зачем они ему понадобились? Вероятно, это был способ доказать и другим и себе, что у него все в порядке, – словно размеры комнат могли свидетельствовать о неуемном жизнелюбии. Впрочем, возможно и другое: Антуан неосознанно подбирал большую квартиру в смутной надежде на возвращение Луизы. После разрыва человеку хочется убедить себя, что это временно, что он переживает короткий, преходящий кризис и скоро воротит себе потерянное. Увы, это была всего лишь иллюзия, которая рассеялась уже через несколько недель. Антуан понимал, что Луиза к нему не вернется. По телефону она говорила с ним суховато-дружеским тоном. Но звонила ежедневно: такова учтивость нелюбви. Антуан стал чем-то вроде кухонного комбайна – сломанного, но с еще не истекшим гарантийным сроком. Он старался не огорчать и не упрекать Луизу и как мог скрывал свое отчаяние. Уверял, что все отлично, что он по ней, конечно, тоскует, но что они, несомненно, приняли разумное решение. И это было не совсем неправдой: иногда ему случалось думать именно так. В какие-то дни Антуану даже начинала нравиться его новая жизнь, хотя чаще всего им владела неизбывная тоска. Бывало, он просыпался среди ночи и спрашивал себя: а что она сейчас делает? Человеку хочется знать все о жизни того или той, с кем он делит свою жизнь. И это желание становится подобием наркотика, от которого невозможно отвыкнуть. Где она сейчас? Что видит? Чем занимается? Может, солгала ему и попросту встретила кого-то другого? Нет, не может быть. В конце концов он убедил себя в том, что Луиза ушла от него не к другому мужчине. Она предпочла ему одиночество.
