— Марк, пожалуйста.
Его рука скользнула выше, и ей пришлось ловить ее.
— Я противен тебе?
— Нет, Марк, ты не противен мне, ты и сам знаешь. Но между отвращением и «трахни меня здесь и сейчас» очень много промежуточных станций.
Он странно улыбнулся и убрал руки.
— Я ждал пощечины.
— А я ждала упорства и грубости.
— Может быть, я боюсь спугнуть тебя и сдерживаюсь.
Вот они, признания, пока под завесой «может быть», но они уже ступили на извилистую тропу.
— Так ты спасаешь меня или возвращаешь?
— Ты вернешься, Анна.
Отлично.
— А на секунду показалось, что у нас получится нормальный разговор.
Они ехали еще минут тридцать, и Анна пыталась унять внутреннюю тревогу. Слишком много вопросов и сомнений поселилось в душе, и она знала, что ночью к ним присоединятся еще и воспоминания. Их было так много, выбирай — не хочу, и для черного настроения имелась специальная подборка. Избранное.
Марк вышел из машины первым и направилась к сопровождающему их джипу. Мужчины встали полукругом и недолго о чем-то переговаривались. Потом он вернулся и открыл ее дверь.
— Переночуем здесь, — сообщил он и протянул руку.
Это здесь оказалось пятиэтажкой спального района. Правда они пошли не к двери подъезда, а к лестнице, уводящей в подвал, над которым висела вывеска клуба единоборств.
— Мы уже в городе? — спросила Анна.
Марк кивнул и вновь крепко обнял. И он не сделал никаких выводов, совершенно, все те же настырные прикосновения собственника. Анна решила перетерпеть.
Внизу обширный спортивный зал довел до подсобок, которых отыскалось несколько штук, так что вся охрана вдруг рассредоточилась и перестала раздражать каменными лицами. Она огляделась и приметила сиротскую кровать, два длинных стола и горы всякого хлама по углам. На один из столов Марк и водрузил ее.
— Все обошлось, — сказал он, не дожидаясь вопросов. — Север тоже в порядке, поехал к Нечетному.
— Слава богу, — выдохнула Анна. — Что это вообще было?
— Решили попугать, видимо.
— Попугать?
— На меня сейчас давят. Я не только зарабатывал сам, но и помогал зарабатывать другим. Был важным звеном, а никто не хочет терять прибыль и перестраиваться.
— И что теперь?
— Переждем, перегруппируемся… Я уже не поверну назад.
В его взгляде загорелась злая решительность, которая всегда пугала ее. Как постоянное напоминание, каким жестоким он мог быть.
— Если все равно уже ни черта не идет по плану, может самое время позволить мне позвонить Максиму?
Марк посмотрел на нее и усмехнулся.
