Не спрашивая разрешения, Хопкин порылся в бумагах на столе и вытащил из-под них два байонета.
Хоар увидел, что они соответствовали описанию Хопкина. Взяв байонеты в руки, он внимательно осмотрел их.
— Вот этот чистый, мистер Хопкин, а на стандартном видна засохшая кровь. Вы уверены, что не вытерли плоский байонет после того, как вытащили его из тела — просто по профессиональной привычке?
Хопкин рассмеялся с плохо скрытым презрением, гнилой запах его дыхания доносился до носа Хоара.
— Почему я должен действовать подобным образом, сэр? Каждый надлежащим образом обученный флотский хирург знает, что не следует чистить хирургические инструменты. Чистка убирает защитную пленку крови. Вычистить их, ну надо же!
Как бы отнесся доктор Саймон Грейвз, подумал Хоар, к взглядам Хопкина на содержание хирургических инструментов. С видимым облегчением отпустив его, Хоар составил список персон, которых следует сегодня опросить на борту «Вантиджа». В список были включены: его недавний противник Уоллес, офицер морской пехоты; Джон МакХейл, штурман; Патрик Линч, квартирмейстер; и Майкл Дойл, сержант морской пехоты. Он послал Прикетта за тремя последними; к Уоллесу он сходит сам.
В момент убийства капитана мистер МакХейл и квартирмейстер стояли на расстоянии всего одного фута друг от друга, рядом со световым люком каюты капитана, расположенной непосредственно под ними. От места преступления их отделяла одна тонкая палуба[10]. Однако показания этих двоих прямо противоречили друг другу. Пристально глядя на Хоара, мистер МакХейл заявил, что в предполагаемое время совершения преступления, между шестью и семью склянками второй «собачьей» вахты, он слышал только обычные звуки корабельной жизни.
С другой стороны, Линч описывал слышанное им полными мелодрамы словами.
— Капитан начал кричать на мистера Гладдена сразу же, как только я услышал стук закрываемой им двери. Он называл того наглецом, прерывающим его ужин, лентяем и тому подобными словами — я не запомнил их все. Некоторые из них я слышал ранее, но он использовал другие, которые я не хотел бы снова услышать. Ужасные, ужасные слова. Капитан говорил, что мистер Гладден потерял контроль над своим подразделением и не поддерживает своих унтер-офицеров, что ему следовало делать по должности. Он начал давать указания мистеру Гладдену проводить больше тренировок на высоте, обзывать его еще более плохими словами. Затем мистер Гладден заговорил, визгливо так, начал отругиваться. И потом я услышал, как капитан взревел, послышались звуки ударов и рева, и после этого вопль. Это был предсмертный крик капитана, я в этом уверен. Это было ужасно. У меня волосы дыбом встают при воспоминании об этом.
