– Никак нет.
Истомин встал и отдал честь. Он это сделал раньше, чем подумал. Но этот столь привычный жест возымел вдруг неожиданное действие. Все трое так и покатились от смеха. «Что, что я сделал не так? – напряжённо думал Истомин, глядя на смеющихся. – Красноармейцы ведь именно так честь отдают, сам видел».
– Форму, форму переодеть надо, – сквозь смех сказал Иванов. – А то какой же вы, товарищ Бубенчиков, красноармеец в обличии белогвардейца? «Ах вот, что их так насмешило у Истомин, отлегло от сердца отлегло, – а то уже думал, засыпался».
– Ну, форму-то мы по такому случаю найдём, – сказал переставший смеяться сержант. – Во всяком случае, гимнастёрку и пилотку. А то ещё чего доброго свои погоны увидят и за немца примут да подстрелят. Так что переоденем вас, товарищ Бубенчиков, обязательно.
Через два часа, закончив все формальности в особом отделе, переодевшись в форму рядового бойца Красной армии, штабс-ротмистр Истомин в составе отделения сержанта Чибисова занял оборону в первой линии окопов.
– Землячок, табачку не найдётся – обратился к Истомину сосед по окопу. Молодой, примерно его лет боец, закончив набивать патроны в диск похожего на Льюис пулемёта.
– Найдётся, только не наш, трофейный, – ответил Истомин и протянул солдату пачку немецких сигарет.
Сам он не курил, но, обнаружив в кабине бронетранспортёра сигареты, решил оставить их себе. Так, на всякий случай, для душевного разговора.
– Ох ты, а откуда такие – пулемётчик удивлённо повертел в руках пачку. – Ты что, в разведку за языком ходил
– Ну, что-то вроде того, – Истомин улыбнулся.
– Постой, постой, – солдат внимательно посмотрел на Истомина. – Так ты же тот белогвардеец - артист, который вместе с майором на бронетранспортёре из немецкого тыла прорвался.
– Он самый, – подтвердил Истомин, – но, как видишь, теперь рядовой Красной армии. Хватит с меня кино, после войны доснимем.
– Да, повезло вам с майором, – покачал головой пулемётчик. – Сквозь немцев прошли, а потом мы по вам стрельбу открыли и хоть бы что. А вот моего второго номера в первом бою осколком прямо в сердце. С тех пор уже неделю один воюю. Ну что же, давай знакомиться, – предложил боец Истомину.
– Я – Вася Лаптев из Ленинграда.
– А я…
Воздух резануло по ушам, Истомин глянул вверх. Из-за леса появились немецкие самолёты, точно такие же, как те, что расстреляли беженцев на дороге.
– Ложись, сейчас бомбить будут! – крикнул Истомину пулемётчик и упал на дно.
