«Этого еще не хватало…» – вздохнул Элиот.
Он перешел через дорогу. На тротуаре лежал палевый лабрадор, его правая передняя лапа была неестественно вывернута.
– Эй, вставай! Давай, поднимайся, – сказал Элиот, надеясь, что не сильно задел собаку.
Но лабрадор продолжал лежать на боку.
– Пошевеливайся! – вышел из себя Элиот и пихнул лабрадора ногой.
Но пес только заскулил, ему было больно. Его лапа была в крови, идти он не мог. Элиот никогда особенно не любил животных. Он лечил людей: мужчин, женщин, детей, стариков. Но животные…
Элиот пожал плечами и повернулся спиной к лабрадору. Он не собирался больше терять времени из-за этого пса. Он сел в машину и повернул ключ зажигания.
Конечно, Илена на его месте не стала бы удирать, испугавшись того, что натворила. Она бы вылечила собаку, а потом разыскала хозяина.
Илена…
Элиот отчетливо услышал ее голос, так, будто она сидела рядом: «Тот, кто не любит животных, и людей не любит».
«Глупости!» – подумал Элиот, тряхнув головой. Но, проехав несколько метров, все-таки затормозил и нехотя вернулся назад. Даже находясь за четыре тысяч километров, Илена могла заставить его сделать все, что угодно!
– Ладно, старина, – сказал Элиот, укладывая щенка на заднее сиденье. – Мы тебя вылечим.
* * *
Наконец он добрался до «Марина Грин». Архитектура домов, разбросанных вдоль побережья, представляла собой гремучую смесь разных эпох и стилей. Домики с башенками соседствовали с современными асимметричными зданиями из стекла и стали.
Уже наступила ночь, дул сильный ветер. На берегу океана странный человек, похожий на хиппи, запускал воздушного змея, украшенного фонариками.
Элиот остановил машину и осторожно вытащил собаку. Неся щенка на руках, он направился к своему дому, который он купил на деньги, доставшиеся ему в наследство. Здание выглядело довольно оригинально. Построенное пятьдесят лет назад, оно было полностью отреставрировано архитектором Джоном Лотнером, который вдохновлялся произведениями научной фантастики.
Элиот вошел в дом и щелкнул включателем; в доме вспыхнул синеватый свет, похожий на отражение волн. Он положил лабрадора на диван, взял кейс с инструментами и приступил к осмотру. Кроме открытого перелома лапы, он обнаружил несколько ушибов. На щенке не было ошейника, и он уныло смотрел на Элиота.
– Слушай, растакуэр[9], я тебе не нравлюсь, и, заметь, это взаимно. Но вообще-то я тебе нужен, поэтому сиди тихо, если хочешь, чтобы тебя вылечили…
