– Были ли китейны, которые хотели работать с тобой или на тебя, но ты им отказал?
– Ни разу.
– Кто-нибудь пытался занять место твоего поставщика?
– Нет.
– У тебя есть проблемы с кем-то из китейнов?
– Нет, насколько я знаю.
– Расскажи о Стивене Макбрайте.
– Ему было тридцать. Спортсмен, занимался боями в смешанном стиле, потом получил травму позвоночника. Полностью восстановился, но из спорта ушёл: врачи запретили ему продолжать карьеру. Работал вышибалой в клубе, потом стал работать на меня.
– Давно?
– Чуть больше двух лет. Тихий, собранный, надёжный, ответственный. Драк избегал, но умел дать отпор. Почти не пил и никогда не пил много, но это я уже говорил. Совсем не употреблял, естественно.
Лорейна кивнула: никто не подпустит к наркоторговле наркомана.
– У него была семья?
– Он четвёртый ребёнок, родители живут в Огайо. Иногда он посылал им деньги, но в этом, в общем, не было необходимости.
– Где он проводил время?
– В стрип-клубе «Уимзи», у него там была девушка.
– Как её зовут?
– Я не знаю, но если захочешь, могу уточнить.
– Думаю, я выясню. Мне нужен адрес стрип-клуба, адрес квартиры Макбрайта, номер его машины и адрес мотеля.
– Я тебе записал. Вот ключ от его квартиры.
– Спасибо. Что насчёт Ричарда Брогана?
– Брогану тридцать два, бывший военный, участвовал в двух боевых операциях. Уволился из армии по психологическим причинам.
– Проявил трусость?
– Не знаю. Могу только сказать, что у меня к нему нареканий не было. Опасные ситуации были, даже несколько раз, и он показал себя хорошо. Да, у меня к нему нареканий не было.
– Давно он на тебя работает?
– Скоро четыре года.
– Есть ли у Брогана семья?
– Нет. Он вырос в неблагополучном районе: все его родственники, включая младшего брата, уже давно отправились на тот свет. Его в своё время спасла армия. Девушки у него тоже нет, по крайней мере, сейчас.
– Мне нужно с ним поговорить.
– Он ещё в больнице, я записал тебе адрес. Надеюсь, тебя к нему пустят.
– Спасибо. У тебя есть фотографии Макбрайта и Брогана?
– Да, я скинул тебе на телефон.
– Как ты хочешь получать отчёты?
– Лично или по телефону. Лучше каждый день. Начать можем сегодня вечером, если тебе будет о чём рассказать.
Чикаго выглядел желтовато-серым и печальным в тусклых лучах зимнего солнечного света. В высшей точке зимы город померк, осунулся, истончился, как взгляд и лицо человека, измученного долгой болезнью. Все очертания стали мягче, деревья, набережные, скамьи и дома выглядели более зыбкими, даже воздух казался пепельным. Ветер – почётный житель города – наполнял лёгкие улиц мучительными хрипами и выдувал из труб печей и водостоков волнующий сердце хорал. На таком ветру людям дышалось тяжелее, а мысли о бренности существования становились настойчивее. Чем ближе к мотелю, в котором нелепо оборвалась жизнь Стивена Макбрайта, тем мрачнее выглядели дома, становившиеся всё менее ухоженными, тротуары, на которых появлялось всё больше мусора и трещин, и пешеходы, прятавшие лица от ветра, словно не желая глядеть друг другу в глаза. Эдвард не раз говорил, что мир призраков – это худшее отражение мира живых. Порой Лорейна страшилась представить себе мир призраков.
