– Вот как?
– А если кто-то из фриков одного из нас прикончит, заплатит за восстановление из собственного кармана. Да еще ему и вход в клуб прикроют. Поэтому если такое и случается, то нечасто. То есть даже самые отвязные фрики на нас не покушаются. Говорят, сейчас все гораздо мягче, чем в эпоху смертных. А если служащие здесь и умирают, то только от несчастных случаев. Кто-то головой об стол приложится, а кто-то еще чего-то там…
Дэйви пробежался ладонью по волосам, чтобы удостовериться, что готов к очередному заходу – что бы тот ни принес.
– А почему бы тебе не работать там, где по-настоящему нравится? – спросил Грейсон.
В конце концов, мир устроен так, что любой мог отказаться делать то, что ему не по нраву.
Дэйви усмехнулся:
– А кто говорит, что мне не нравится моя работа?
Грейсон был ошеломлен. Оказывается, «Гипероблако» специально свело в общем окружении тех, кто любил бить, и тех, кому нравилось быть избитым. И те, и другие получали удовольствие и формировали некое единое целое.
Дэйви, вероятно, прочитал эти мысли на физиономии Грейсона, почему и засмеялся.
– Эй, да ты, как я понял, свежеиспеченный фрик, верно? – спросил он.
– Это что, так заметно?
– Ну да. И это плохо, потому что тертые старые фрики сожрут тебя с потрохами. Имя у тебя есть?
– Слейд, – ответил Грейсон. – Через «е».
– Ну что ж, Слейд, – задумчиво произнес Дэйви. – Придется тебе войти в сообщество фриков с хорошим шумом. Я помогу.
И вот через несколько минут, как только Грейсону удалось оторваться от Закса, Слейд подошел к Дэйви, который в компании таких же, как и он, университетских здоровяков сидел и уплетал бургеры. Грейсон не знал, как в точности он должен начать, а потому несколько мгновений просто стоял, уставившись на Дэйви. Тот пришел ему на выручку.
– На что уставился? – буркнул Дэйви.
– На твой бургер, – ответил Грейсон. – Неплохо выглядит. Возьму-ка его себе.
Он схватил бургер и откусил здоровенный кусок.
– Ты об этом пожалеешь! – набычился Дэйви. – Я тебя так отделаю, что до следующего вторника не встанешь.
Эта фраза была, вероятно, его любимым «старьем». Дэйви выбрался из кабинки и поднял вверх кулаки, готовый драться.
И тут Грейсон сделал то, чего никогда раньше не делал. Он ударил человека. Он ударил Дэйви прямо в лицо, и тот покачнулся. Потом, оправившись, попытался дать Грейсону сдачи, но промахнулся. И Грейсон нанес второй удар.
– Жестче! – прошипел Дэйви, и Грейсон по полной воспользовался советом. Один за другим он принялся наносить тяжелые удары – справа, слева, хук, апперкот, прямой в голову, – пока Дэйви, застонав, не рухнул на пол, а его лицо не принялось распухать. Грейсон незаметно посмотрел вокруг и отметил, что сидевшие то тут, то там фрики одобрительно кивают головами.
