Чтобы не рассмеяться, Ольга поспешно закашлялась. Жизнь научила, насмешка, даже самая безобидная, действует на облеченных властью людей подобно красной тряпке на быка. Она вздохнула, сказала с пониманием:
— Наверное, у вас очень тяжелая, утомительная работа, и, хотя, обвинение кажется странным, а время поджимает… пойдемте. Надеюсь, вы меня не задержите надолго.
Полицейский расцвел, сказал торопливо:
— Нет, нет. Ни в коем случае. Просто формальность.
Он указал направление, пошел рядом, едва не поддерживая под руку. На «свидетеля», что в этот момент высунулся из кустов, полицейский фыркнул так зло, что тот мгновенно исчез, послышался треск веток и топот удаляющихся шагов.
Идти оказалось недалеко. Невзрачный серый дом, со свежевыкрашенной крышей и затонированными стеклами окон, выступил из пестрого буйства осенней листвы угрюмой громадой. Сохраняя серьезное выражение лица, Ольга про себя посмеялась, суровый облик здания как будто отражал дух угнездившейся в нем организации.
Входные двери остались позади. Ольга шагала за провожатым, присматриваясь к снующим по коридору полицейским. Сосредоточенные лица, нахмуренные брови, стиснутые челюсти, блюстители порядка перемещались быстрым шагом, а то и бегом. На ум невольно пришло сравнение с муравьями, что деловито снуют по проходам муравейника, затаскивают пищу в хранилища, выносят мусор, проверяют личинок.
Забывшись, Ольга хихикнула. Услышав звук, провожатый повернулся, посмотрел с удивлением. Но Ольга уже справилась с собой, и ответила столь невинным взглядом, что полицейский смешался, криво улыбнувшись, отвернулся. Поднялись на второй этаж, напротив двери со свежими сколами на месте информационной таблички, сержант остановился, сказал просительно:
— Подождите минутку, я сейчас узнаю. — Он исчез за дверью.
К привычному, за последние дни, головокружению добавилась тошнота, и Ольга уже корила себя за то, что согласилась пойти с полицейским. Однако, уходить было поздно. Дав себе зарок поговорить по душам с трусливой компанией, она усилием воли задавила растущее недовольство, застыла в ожидании.
Скрипнуло, на пороге возник провожатый, жестом предложил войти, но сам остался снаружи, мягко притворил за Ольгой дверь. В кабинете просторно, у стены заставленный папками стеллаж, наверху, отгороженные стеклом, поблескивают фигурки, не то почетные награды, не то просто красивые безделушки. Противоположная стена утопает в зелени, из бочонкообразных горшков топорщатся зеленые перья листьев небольших пальм, красиво окаймляющие пару мягких кресел, стоящих по обе стороны изящного столика. Над креслами, обрамленный рамкой, портрет президента.
