Его дом.
Эти слова все еще звучали необычно. Он к ним не привык.
Валериан поднял глаза и обвел взглядом комнату, осматривая каждую изысканную деталь интерьера: красивую отделку из красного дерева, которая скрывала множество коммуникационных линий и в полной мере препятствовала электронному прослушиванию; шелковые гобелены; портреты в золотых рамах; со вкусом подобранную подсветку, благодаря которой комната с высокими потолками купалась в теплом успокаивающем свете.
Но предметом гордости Валериана являлась внушительная коллекция оружия. Ее экспонаты вкупе с вычурными архаичными украшениями были оформлены на стене в прекрасную композицию. Тут был и фалькс с длинным лезвием, лежащий на серебряных крючьях; повешенные крест-накрест мечи; разнообразные кинжалы и экзотического вида диски с выступающими из кожаной оплетки клинками, висящие на невидимых глазу креплениях. За расположенными вдоль стен стеклянными витринами хранились антикварные пистолеты с золотой чеканкой и рукоятями из дерева, а также длинноствольные мушкеты со встроенными в приклад аккумуляторными батареями.
Над потрескивающим огнем, на отделанной мрамором каминной полке, стояла голопластина. На ней мерцало полупрозрачное изображение женщины с задумчивым взглядом, к образу которой взор Валериана упорно возвращался вновь и вновь.
Дверь в комнату за спиной у юноши открылась. Смотря сквозь огонь безучастным взглядом, Валериан продолжил смаковать портвейн.
Только один человек мог позволить себе войти в покои Валериана Менгска без приглашения.
– Здравствуй, отец, – сказал Валериан.
Тень вошедшего легла на Валериана. Юноша поднял голову и увидел, что отец смотрит на него. Черты аристократа, строгий взгляд. Арктур Менгск. Валериан чувствовал исходящую от него харизму. Чаще всего отец общался с ним в голографической форме, но никакие технологии не способны передать энергетику личного присутствия.
Арктур был крупным человеком, с широкими плечами и талией. Его волосы, некогда темные и блестящие, теперь отливали серебром, а в бороде было больше седых волос, чем черных. Его облик с годами обрел еще большее величие и благородную осанку – достоинства, которыми Арктур и так был щедро одарен. Немногие мужчины в его возрасте могли похвастаться подобным.
Черный, обшитый золотым шнуром сюртук отца с широкими бронзовыми эполетами на плечах, аналогичный тому, что носил сын, служил скорее для того, чтобы подчеркнуть власть хозяина, нежели скрыть его крупные габариты. На поясе – палаш с массивной гардой и пистолет, украшенный изящной чеканкой. Однако Валериан знал, что прошло много лет с тех пор, когда у отца был повод в гневе вытащить оружие.
