Бон невесело смеется.
— Ты, Матео Казаллес, со всем своим стилем и элегантностью, любишь женщину, покрытую татуировками. Я бы подумал, что это отстойно для тебя.
— Я думал, что этот бар отстойный, все же я здесь, с тобой, Бон.
Он опускает голову.
— Ты пытаешься меня оскорбить?
— Это ты пытаешься меня оскорбить.
Он опустошает свое пиво.
— Да ну, это просто наблюдение, не более того. Мне интересно. Кому нет? Мы все
хотим знать о женщине, которая заставила великого Матео жить в скандале и отказаться
от своей прекрасной, стильной жены.
Существует грань его словам. Бон никогда не был поклонником Изабель, поэтому я
уверен, новости первоначально восхитили его. Он наклоняется вперед, покручивая пиво
обеими руками.
— Правда ли, что ей всего двадцать три?
Я ощетиниваюсь, ненавидя эти сплетни, ненавидя, что люди знают о ней из других
источников.
— Ей двадцать четыре сейчас.
— А тебе почти сорок, да? Довольно большая разница в возрасте.
— Ты завидуешь?
Он пожимает плечами.
— Может быть. Я – не фанат женщин с татуировками, хотя видел многих в
различных частях мира. Скажи, Матео, ты счастлив?
— Я никогда не был так счастлив.
Он оценивает меня внимательно, прежде чем сделать еще один глоток. У меня
начинает немного болеть голова.
— Ты кажешься счастливым. Должен сказать, когда я впервые услышал об этом, то
не поверил. Я собирался позвонить тебе, но решил, что это было, вероятно, тем, что меня
не касалось. Если ты хочешь пройти через ранний кризис среднего возраста, то это не мое
дело. Это случается с каждым человеком.
— Это не кризис, — процеживаю я сквозь зубы.
— Я вижу, — говорит он, — и это удивляет меня. Ты по-прежнему с ней, да?
Я могу только кивнуть. Мое сердце начинает колотиться.
— Я должен сказать, что удивлен. Обычно такая интрижка не длится долго.
— Это никогда не было интрижкой.
Его губы изогнулись.
— О, конечно. Ты находишь молодую киску в своей рабочей поездке, оказываешься с ней в постели, твоя жена узнает и разводится с тобой, но это никогда не
было интрижкой.
Я прикладываю все усилия, чтобы не ударить по столу кулаками.
— Все не так произошло.
— Нет? — интересуется он. – Так расскажи.
Он — придурок, и я не могу понять, почему. Он всегда любил провоцировать меня
и раздражать, но на сей раз это более личное. Возможно, впервые, это личное.
— Я встретил Веру, в то время как был на языковой иммерсионной программе. Я
влюбился в нее. Ничего не произошло... — И это не так, кое-что произошло. Я переспал с
