За пятисантиметровой в толщину дверью, за двойными вакуумными камерами с пятимиллиметровыми стеклами, очень хорошо видимый Климу, вплотную обозначился неуклюжий двухметровый субъект. Бледное грустное лицо какой-то угловатой формы искажалось гримасой, уголки тонких ярко-коричневых губ падали вниз, как у Пьеро, сквозь прядь чёрных волос по меловому лбу стекала яркая кровь, к подбородку она чернела, и на белую рубашку-балахон уже падали капли бурой грязи и расползались полосами-пиявками. Это чудо, похожее на манекен из папье-маше, с пустыми глазницами, нарисованными бровями и ресницами, смотрело, такое впечатление, через стекло двери прямо на Клима.
Покачиваясь бело-чёрным пугалом, призывно помахивая рукавом нелепого балахона, похожего на грязный маскхалат, оно явно что-то обозначало своим появлением. Клим, взяв шокер, тихонько пошёл к выходу. Остановившись в метре от «нелепища», он ясно видел, как это существо пытается открыть дверь, судорожно дёргая за ручку! В этот момент стеклопластик уже не казался незыблемо прочным, и осознание того, что отделяет тебя от неведомого тонкая металлическая переборка со вставленным стеклом, как-то не очень успокаивало.
Старший охранник был человеком психически устойчивым, но заполночное время, время недоброй черноты и всяческого негатива, вдобавок внезапно поднявшийся снаружи ветер, своим завыванием заглушающий все звуки, и откровенный сюрреализм происходящего давили на нервную систему с мощью катка.
Дальше-больше! Потом внезапно потекла вода, хотя дождя не было. Побежала сначала ручьями, затем стремительной полноводной рекой с коричневой мусорной пеной на поверхности отвратительно мутно-зелёного цвета. Она поднималась с неимоверной быстротой, и хотя субъект с той стороны уцепился за ручку двери, это его не спасло. Бурным течением масса воды ударила гротескного Пьеро, смыла краску вместе с гримасой, смяла как картон и в ту же секунду унесла с вырванной дверной ручкой.
Вот этого Клим терпеть не собирался. Это что же такое, каждый манекен будет убытки причинять!? Да за кого их тут принимают!? Но приблизившись к дверям, замер, ибо понял, лучше наружу не выходить.
Мимо проплывал открытый гроб, внутри лежал в чёрном костюме мужчина, вызывающе белели в ночи рубашка, перчатки и выглядывающий из нагрудного кармана пиджака носовой платок.
«Недавно схоронили», — отстранённо подумал Клим.
Покойник вдруг резко сел и завыл, угрожающе потрясая кулаками в белых перчатках в сторону офисных дверей.
