Шейх с интересом посмотрел на нее.
— Ваши горцы — так ведь, кажется, их называют? — похожи на бедуинов в глубине своего сердца.
Эмбер кивнула и улыбнулась. Шейх перевел присутствующим ее слова, и по их реакции она поняла, что с ответом не ошиблась.
Потом чай был выпит, инжир съеден, официальная церемония подошла к концу, и все стали расходиться.
— Набила отведет вас в ваш шатер, — сказал шейх, когда перед ними вдруг возникла женщина с лицом, закрытым легкой накидкой. — Она покажет, где вы сможете принять душ, если захотите.
Женщина поклонилась.
— Замечательно, — обрадовалась Эмбер. — А потом мне хотелось бы сразу приступить к делу и побеседовать в первую очередь с женщинами. Если можно.
— Конечно. И как переводчик я всегда в вашем распоряжении. Правда, среди женщин я не могу находиться. Это было бы неуважением обычаев. Но не волнуйтесь. Я специально приставил к вам именно Набилу, потому что она немного говорит по-английски. Она была женой телохранителя моего брата. — Эмбер не удивилась, что при этих словах на лицо шейха набежала тень. — После его гибели у нее была возможность остаться во дворце, но Набила вернулась к своим родным. Ничего не поделаешь, наши традиции очень сильны.
Эмбер не нашла, что ответить, и поэтому сказала просто:
— Спасибо, Ваше Высочество, — и, уже обращаясь к женщине, добавила: — Надеюсь, мы подружимся, Набила.
Душ представлял собой жалкое сооружение, где стояли большое ведро с водой и облупленный эмалированный черпак. Тем не менее и такому «душу» Эмбер обрадовалась…
Она почувствовала себя гораздо свежее, переоделась, а самое главное, ее воспоминание об эротическом сне померкло, и она уже совершенно спокойно могла смотреть на шейха. Правда, проверить это не довелось, потому что остаток дня она провела с женщинами.
Когда Набила сняла покрывало, перед Эмбер предстала немолодая, но еще довольно привлекательная женщина. По ее поведению было заметно, что она знает себе цену. Эмбер видела, с каким почтением относятся к Набиле другие женщины, даже старшие по возрасту. Матери и вдовы воинов традиционно пользуются на Востоке большим уважением, тем более что, как Эмбер узнала, все пять сыновей Набилы служили в гвардии эмира. Ее знание английского было, скорее, условным, но на помощь приходили улыбки и жесты, а главное — взаимное желание понять, и к вечеру Эмбер почерпнула много нового, даже выучила несколько арабских слов. Конечно, она чувствовала, как женщины перешептываются и с тревожным любопытством украдкой поглядывают на нее — ну и что? Она — человек из другого мира, ничего удивительного, что им интересно.
